Птицы, до этой минуты мирно сидевшие на ветвях парковых тополей и берез — вороны, галки, воробьи — слетели с деревьев, и щебечущей бурей обрушились на людей, стараясь выклевать глаза, вцепиться в волосы. Дети истошно завизжали, родители, подхватывая их, побежали прочь из парка. В один миг игровая площадка опустела.

Небо нахмурилось. Огромные, как дирижабли, тучи цвета печени обложили небо. Тень легла на землю.

Прохожие на улицах Высоких Холмов с недоумением смотрели на небо.

С неба падали белые хлопья.

Судья склонился над Димой. Перевернул мальчика. Под капюшоном Его лицо выражало сострадание и тревогу.

Он бережно взял на руки хрупкое тельце.

Павел шагал по проспекту Свободы, глядя под ноги. Воротник плаща поднят — вдруг резко похолодало.

Он оглядел пустынный проспект. «Где все? Куда подевались люди? Неужели конец света?»

Павел остановился. Задрал голову. На его лицо опускались хлопья тополиного пуха, почему-то холодного и мокрого.

— Зима началась, — прошептал он. Поежился — не от холода. От внезапного приступа страха.

Над проспектом поднялась снежная завеса.

Танец снежинок (каждая из которых имеет неповторимую форму и траекторию) завораживал.

«Люди — это снежинки».

Павел увидел хрупкого мальчика с бледным печальным лицом. Мальчик в черной курточке и синих джинсах — одежде с чужого плеча.

Мальчик, забыв все на свете, смотрит, как падает снег…

Из снежной пелены выступают черные фигуры. Грубые голоса. Резкий смех.

Подростки.

Хохоча, обступают ребенка и начинают толкать его от одного к другому.