— Сделка. По-честному. Я не даю делу хода и бью отступление, — Точилин склонился над столом. — Ты выдаешь мне исполнителя.

Баринов нервно рассмеялся.

— Ты в своем уме? Это невозможно.

— Еще как возможно.

Точилин взял со стола ручку, повертел в руках.

В следующую секунду вскочил из-за стола, оказался рядом с Бариновым. Тот открыл рот, но не успел закричать.

В комнату ворвался Игорь, на ходу выхватывая пистолет. Он увидел: Точилин, у стены, мертвой хваткой держит Баринова, обвив шею левой рукой. Правая сжимает в кулаке ручку, приставленную к горлу босса.

— Не дергайся, — осклабился Точилин. — Я не шучу! Убери пушку. Пушку на пол! Сделаешь лишнее движение, я проткну ему горло.

— Тихо-тихо, — Игорь медленно наклонился, не сводя глаз с Точилина, положил пистолет на пол.

— Сюда его. Быстро!

Игорь ногой толкнул пистолет.

— Руки, руки не вижу! Руки за голову! К стене! Мордой к стене, говорю!

Игорь сделал, как велено.

Точилин быстро подобрал пистолет, отбросил ручку, схватил Баринова за шиворот. Развернул к себе. Вдавил дуло ему в нос.

— Колись, гнида. Кто стрелял?

Баринов, испепеляя следователя полным ненависти взглядом, выплюнул:

— Бубнова знаешь?

— Ну?

— Сынок его. Он стрелял.

— Так, — Точилин схватил Баринова, приставил пистолет к затылку. — Теперь молись, чтобы я вышел отсюда живым. Умру я — умрешь и ты. Пошел!