Его живот втягивается и снова вздымается, будто оборотень принюхивается. Но вот его глаза закрываются, тело сотрясает судорога, ликан вскрикивает от боли, падает на четвереньки, выгибает спину, опускает голову. А потом поднимает на нее глаза. Это Мэтью. В своем человеческом облике он поднимается на ноги, распрямляется и судорожно выдыхает.

На стене зала висит большая железная раковина, стопкой сложены полотенца, свернулся кольцом шланг. Парень споласкивает лицо и вытирает с себя пот и кровь. Кто-то выключает музыку.

— Привет, — говорит Мэтью.

— Что это за место? — спрашивает Клэр, стараясь смотреть ему прямо в лицо и не опускать глаза ниже.

— Обычно, — поясняет тот, повязывая на пояс полотенце, — мы приходим сюда, чтобы оторваться.

— Или оволчиться, — вставляет Репробус.

Девушка уже успела про него забыть. Профессор кладет руку ей на плечо.

— Клэр, ты среди друзей.

Глава 42

Глава 42

Отряд съезжает с холма. Бронированные машины тащатся еле-еле, они защищены от мин, им не страшна засада, но Патрик-то едет в вездеходе. Механики хорошенько над ним потрудились и вставили специальные прочные стекла, но Гэмбл уже достаточно навидался обгоревших остовов. Самодельное взрывное устройство сминает металл, словно бумагу.

Он так долго просидел на огороженной забором базе, что изукрашенное снежными заносами поле, проплывающее за окном, кажется ему бесконечным. Вездеход сейчас словно бы оторвется от земли и улетит в космос. Но вот вокруг машины уже сомкнулся лес, неба почти не видно, лишь отдельные солнечные лучи отвесно падают вниз. И Патрику почему-то становится чуть спокойнее.

Они едут по долине, потом через город Хииси. Сначала за окном проплывают скромные квадратные домишки — район шахтеров и рыбаков, а затем они попадают в узкий лабиринт из полуразрушенных домов: высокие здания, низкие, целые и превратившиеся в груды щебня. Строения жмутся друг к другу, но кое-где зияют почерневшие, покрытые копотью дыры. Вот мотоцикл с шипастыми шинами. Вот несколько детишек, которые не машут солдатам. Вот едет на рынок ярко разукрашенный фургон.

Из окон домов за ними наблюдают местные жители. Патрик чувствует на себе их взгляды. В проемах мелькают тени. Окна в вездеходе постоянно запотевают, поэтому они держат их чуть приоткрытыми, и с улицы отчетливо доносятся вонь канализации и сладковатый запах гнили.

На краю городка — усеянное телами кладбище. Некоторые могилы с памятниками, некоторые — без. Трупы местами лежат непогребенные: их сваливают в заснеженные канавы, иногда прямо на землю, иногда придавливают камнями. Полуразложившиеся, почерневшие трупы. Пожелтевшие скелеты. По дороге трусит собака с бедренной костью в зубах. Временами местные жители роют свежие могилы в промерзшей земле, но им не под силу поспеть за смертью. Когда придет весна, когда станет тепло и пойдет дождь, мертвые начнут разлагаться, над кладбищем будут тучами виться мухи.