* * *

— Чрезвычайно любезно, старина, — заявил Саймон. — Только на свидание все-таки надо пойти. Зыбкая надежда, но другой-то нет!

— Ты хоть понимаешь, куда голову суешь? — осведомился герцог.

Ричард Итон выпятил подбородок.

— Ты, черт побери... — осекшись, он виновато поглядел на де Ришло и продолжил: — останешься тут, как миленький. Не хватало еще убыли в полку. Ночью стало ясно: Сероглазый говорит дело, и нужно его слушать. У Мокаты огромные возможности, но днем, сколько можно судить, ублюдок не сильнее любого другого. Он действует в чужой стране и, как видишь, опасается полиции. Нужно рассудить здраво и...

— Рассуждай, не рассуждай...

— Да он же похитил Флер как наживку, чтобы тебя выудить, болван! Появишься — зачем ему ребенок? Чистая обуза. Убьет — и дело с концом.

— Ошибаешься, — возразил герцог. — Вспомни слова Танит...

Рекс отвернулся и подошел к окну.

— Вернуть ее на землю Моката может лишь совершив полную, обставленную по всем правилам черную мессу. Которая включает принесение в жертву крещеного младенца.

Мари-Лу, впервые осознав полностью, что именно произошло, рухнула на пол в обмороке.

* * *

— ...твою мать!

— Ричард, Ричард! — укоризненно покачал головой герцог.

— Я пойду, — сказал Саймон. — По крайней мере, выиграем немного времени, а там, авось, и полиция сумеет вмешаться.