— Все по уговору, высокая Канария. Позволь мне взять повозку, чтоб увезти умирающего.

Но Канария уже шла к дому. Через плечо бросила:

— Что ж не подумал сам. Мои люди вынесут его за ворота, к пустырю. Повозку не дам.

«Пусть умирает» мстительно думала, шурша многослойным подолом по плитам, вспоминая стройную Мауру, и ее нежную, полную страдания песню. Пусть та поплачет еще.

— Госпожа! Ты позволишь забрать раненую дикарку?

— Нет. Она останется и даст ответ.

Даориций беспомощно посмотрел вслед хозяйке и засуетился, командуя мужчинами, и те, вчетвером подняв тяжелые руки и ноги, пыхтя, поволокли Иму из перистиля.

Глава 46

Глава 46

В большом доме, что построил дед военачальника Перикла, было множество комнат, галерей и переходов. Толстым квадратом жилые покои опоясывали просторный перистиль, к задней стене была пристроена огромная кухня, по краям переходящая в кладовые, а между высокой внешней стеной и домом толпились аккуратные деревья: яблони, груши, хурма и инжир — роняли переспевшие плоды наземь, и вокруг них всегда суетились девушки, собирая фрукты в корзины, и унося на плоскую крышу кухни — разложить ровными рядками под жарким осенним солнцем. Маленькие алтари располагались в самых ухоженных местах сада и внутреннего дворика. А под домом, в лабиринтах узких сырых коридоров скрывались тайные комнаты, и о некоторых из них не знал даже хозяин дома.

Когда пятнадцать лет назад Канария вошла хозяйкой в большой дом, привезя с собой множество сундуков, прислугу и молчаливых рабов, она, еще стройная, легкая на ногу смуглая невеста с темно пылающими глазами, обошла весь дом, заглядывая в каждый уголок и показывая, где что теперь будет. А после спустилась вниз, по трем переходам старой каменной лестницы, следом за стражником, открывающим одну дубовую черную дверь за другой, и остановилась в подземелье, высеченном прямо в скале, с низкими потолками из природного камня. Факел в руке раба трещал, тени кидались из углов.

— Тут прятались женщины и дети в смутные времена, — сказал старый воин, кланяясь новой хозяйке.

— А что там? — она показала в темный угол, где чернел еще более темный прямоугольник.

— Там был подземный ход, вел в пещеры, что выходят за городской стеной. Чтоб враги не замуровали семью, если захватят город. Но боги не дали такого испытания. Сейчас там ничего нет, скала завалила проходы.

Канария взяла у раба факел и, нагибаясь, посветила в черную кишку, глядящую на нее дырами поворотов. Ничего не сказала. Но несколько лет, всегда в отсутствии мужа, пять-шесть молчаливых землекопов и каменщиков работали внизу, приводя в порядок большой центральный зал. А после, получив свои деньги, исчезали из города. Черный прямоугольник в углу подземелья все так же молчал, зарастая быстрой паутиной. И только Канария и трое колдунов-мистов знали о том, что каменщики расчистили еще несколько тайных покоев, на самых дальних концах подземного коридора, перед завалом.