— Матерь Тека, что делают с ними? С вараками? Как убить?

— Да не убьешь их! Если только мысли плохие гнать. Ну, ямищу надо зарыть скорее, с мутами. Тогда эти нажрутся, а дальше плодиться не смогут. А пока яма, да пока тойры дерутся… горе. Ой.

— Ты возьми, — он подал ей Торзу, и женщина, замолчав, обхватила мальчика поперек живота.

— Выйду сейчас, пещеру закрою, как смогу. А этот вход, он сам закрывается. Видишь?

Клубы светлого дыма, сгущаясь в середине арки, по краям темнели, сводя ближе каменные закраины. Абит повернулся, разыскивая глазами далекую Ахатту. Но не увидел. И улыбнувшись Косу, полез в каменную дыру, обдирая штаны и рукава старой рубашки, что отдала ему женка покойного Харуты. В черном отверстии через несколько мгновений засветил тусклый огонек. И еле слышные шаги сказали — уходит.

Тека выдохнула, снова прижала к себе мальчика, который проснулся и сердито кричал, вырываясь.

— Чего сидишь? Бери, давай парней. Пойдем за сестрой. Неум пещеру закроет, сюда вараки не пролезут. А жрецы, ну…

— Ты, Тека, иди.

Кос встал и быстро протиснулся в совсем узкую дыру. Пыхтя, просунул обратно лохматую голову.

— Иди. Я тойр, к мужикам пойду. Этот, он же ходов переходов не знает, как я. Женщин надо вывести. Наружу. Вараки туда не пойдут…

Голова исчезла. Тека замерла, потрясенно глядя, как лениво смыкаются дымные клубы, твердея каменными кромками.

— Кос… люб мой. Да что ж.

Плача, трогала рукой равнодушную каменную стену. Дергала себя за распустившиеся косы. И когда Мелик, топчась рядом, звонко заревел, вторя Бычонку, всхлипнула последний раз и улыбнулась мальчикам, еле видя их через бегущие слезы.

— Вы мои ц-цари, малые мои. Ну-ка, подите ко мне.

— Ма, — сказал басом Бычонок, тыкаясь лицом в юбку на боку.

— Бери, бери брата за ручку. Пойдем. Тута цветы, видишь? Пойдем, там высокая сестра, мамка Ахатта. Надо за ней.

Горбя плечи, медленно пошла снова вперед, не оглядываясь на стену, за которой бешеные мелкие твари, визжа и скрипя, носились по переходам и лабиринтам, ища кого укусить. Маленький князь ехал, прижатый к большой груди, лепетал свое, довольно разглядывая птиц, а двое мальчиков, держась за руки, послушно топали впереди, изредка оглядываясь на матерь Теку, и успокоенные ее улыбкой, снова смотрели вперед, смеясь мокрыми щеками.

Глава 56

Глава 56

Шаман Эргос стоял в пустоте, держа за повод двух коней. Сизый, будто присыпанный серебряной пылью Полынчик поднимал морду, волнуясь, фыркал, и повод натягивался, давя на ладонь. А большой черный конь стоял смирно, будто и нет его. И Эргос дважды оглянулся, чтоб увидеть большой силуэт на сильных красивых ногах.