– Но ты все еще жив.

– Да. – Он нервно улыбнулся. – Ты поможешь мне вспомнить?

– Думаю, если ты побудешь рядом с этим маленьким дьяволом пару дней, то сам все вспомнишь, – сказала Сэнди, бросая косой взгляд на Бонни.

– С маленьким дьяволом?

– Слышал бы ты, как называла своего ребенка Камила, – на лице Сэнди мелькнула болезненная гримаса.

– Камила… Камила Синдхарт? – Донован отыскал вырванную из газеты статью. – Здесь пишут, что она умерла от утечки газа.

– Думаю, она умерла, потому что задавала слишком много вопросов.

– Вот как? – Донован бросил на Сэнди косой взгляд.

– Не волнуйся. Я не сумасшедшая. Ты и сам все поймешь, как только вспомнишь. Если, конечно, захочешь вспоминать.

– А у меня есть выбор?

– Думаю, нет, – Сэнди улыбнулась. – Только если решишь снова стать пилигримом, то захвати с собой немного налички. Я уже несколько дней не спала на нормальной кровати.

– Ты можешь зайти ко мне.

– А как же Марла?

– Марла переживет, – заверил Донован… Но Марла не пережила.

Сначала она притворилась, что не возражает, и щедро предложила Сэнди и ее ребенку гостиную и диван, затем осторожно спросила Донована, как долго собирается его подруга оставаться в городе.

– Тебе жалко, что она спит на диване? – вспылил Донован. Марла промолчала, пообещав вернуться к этому разговору утром.

– А лучше вообще не возвращаться, – сказал Донован.

Он заснул, впервые за последние месяцы увидев не кошмар. Ему снилась пустыня и бесконечная дорога, разрезавшая выжженную солнцем землю. Он брел по ней, приближаясь к отелю с названием «Палермо». В кафе за свободным столиком к нему подошла Сэнди. Она выглядела моложе и свежее. Не внешне. Моложе и свежее был ее взгляд. Она принесла обед, за который Донован не мог заплатить. Он ел, наблюдая, что происходит вокруг, и пытался придумать, как ему расплатиться. Расплатиться или сбежать. Но сбежать не удалось…

– Кажется, я вспомнил, кто такой Патер Осторе и Грегори Палермо, – сказал утром Донован.

– Тебе что-то приснилось? – спросила Сэнди.