Там, снаружи, Хаим измерял время по положению солнца на небе. Сейчас же мрак забрал все – и время, и солнце.

Сначала люди звали на помощь, но постепенно крики стали затихать. Дети просили еды и плакали. Голова у Хаима ужасно болела, и мама гладила его и успокаивала. Он лежал, прижавшись к ее коленям, и думал об отце. Будь он здесь, обязательно нашел бы выход.

– Успокойся, маленький, – шептала мама. – Скоро все кончится.

А Хаим уже не был маленьким и понимал, чем все кончается.

Однажды, проснувшись, Хаим позвал маму, но она не отозвалась. Он протянул к ней руку и в ужасе отдернул. Мама была холодная, как камень.

Тьма поглотила всех и теперь переваривала одного за другим. Хаим тихо плакал и часто терял сознание, а, очнувшись, слышал, что голосов и стонов становилось все меньше. Самым стойким оказался старик Шима. Его дребезжащий голос еще долго сотрясал пещеру. Он просил темноту отпустить его и дать поесть. Но та отзывалась эхом, передразнивая его крики. Пожалев старика, Хаим откликнулся, но тут же понял, что зря. Шима притих и тотчас бросился на голос. Мальчик едва успел отползти в сторону. Старик, громко сопя, шарил вокруг себя руками.

– Мальчик. Где… где ты? Я же слышал, как ты меня звал. Отзовись, – визгливо бормотал Шима. – У меня для тебя кое-что есть. Протяни руку, мальчик. Еда, слышишь, еда у меня есть.

Хаим вжимался в стену пещеры, боясь дышать. Шима совсем сошел с ума от голода. Мальчик представлял, как старик, словно паук, длинными лапами ощупывает мертвые тела в поисках свежей добычи.

– Иди сюда! – неожиданно взревел Шима. – Ты все равно сдохнешь. Я найду тебя и съем!

Хаим, зажимая рвущийся крик двумя руками, плакал и просил Бога о помощи.

Время шло. Хаим совсем обессилел. Он боялся спать, ему виделось, как безумный Шима крадется к нему во тьме с окровавленным ртом и белыми, как молоко, глазами.

Вскоре старика не стало слышно. Темнота, казалось, заполнила все. Она затекла в уши, набилась в рот. Темнота внутри и снаружи. И тогда Хаим услышал голос.

– Отпусти-и-и. – Протяжный стон перепугал мальчишку. Он выставил вперед руки, изготовившись вцепиться в любого, кто приблизится.

– Отпусти меня-я-я.

– Кто здесь? – всхлипнул Хаим.

– Не бойся, Хаим, и не старайся переглядеть тьму. Я с тобой. Я в тебе.

Хаим зажал уши руками, но голос звучал в голове:

– Не прячься, малыш, я не желаю тебе зла. Я хочу тебе помочь.