И снова прозвучал вопрос над ухом:

– Ну, так что? Пойдём? Готов?

Он был душой давно уже готов и, тем не менее, прошла как будто вечность, прежде чем он решился – сделал шаг вперёд и оказался внутри Золотой Колесницы. О, как тут было хорошо, уютно. Сидение сделано из кучевого, белоснежного облака, прошитого яркими строчками крохотных молний, напоминающих нитки серебряной и золотой канители в царских палатах. Окно кареты занавешено розовым кружевом – отрезок от зари. Когда он угнездился поудобней и вдохнул полной грудью – голову закружило горним ароматом разнотравья, какое находится где-то на лугах и полянах Небесной России.

– Держись! – предупредилвозничий, взбираясь на облучок. – Теперь остановка не скоро!

Пассажир посмотрел из оконца кареты, светлый цветок заприметил между камнями.

– До свиданья, друг мой, до свиданья, – прошептал он, – милый мой, ты у меня в груди…

Расправляя вожжи, возничий взмахнул кнутом. Над горами полыхнула молния – удар кнута заставил задрожать и горы, и воды. С деревьев, стоящих поблизости, хвоя полетела, листва. Кони расправили крылья и оттолкнулись копытами от Земли. В глазах у пассажира – от перепада давления – на несколько мгновений помутилось, а потом…

Бог ты мой! Он увидел Землю с высоты, словно кто-то выхватил его из этой жизни и показал совсем другую, которая, быть может, доступна только избранным. Такое волшебство иногда бывало с ним – необыкновенный творческий подъём душу закидывал за облака, но никогда ещё так высоко и стремительно душа не взлетала.

Сначала кони-кологривы пролетели по тёмному какому-то пути – по чёрным тучам, что ли? Но скоро свет перед глазами полыхнул. Океанская равнина, горы, долы замелькали внизу.

– Азбуковедыч! – закричал пассажир из кареты. – Уважь напоследок! Прошу как родного! Дай круголя!

– Это можно. – Возничий воодушевился. – Это мы, сынок, сейчас. Я тебе давно хотел сказать, что ты, что мы… родная кровь…

– Я это знаю. Мы с тобой потом поговорим. Гони, гони, ямщик.

Океан остался за спиною – далеко внизу. Они сделали круг над родными краями – над русскими полями, над берёзами. Золотая Колесница дальше понеслась, и очень скоро перед глазами распростёрлось Мирозданье. В полумгле засверкали алмазные россыпи различных созвездий, планет – яркие огни то приближались, то пропадали. Размеренно покачиваясь – точно баюкая путника – Золотая Колесница плавно и стремительно куда-то улетала. Большие задние колеса неудержимо крутились в воздухе – звёздная пыль клубилась по Млечному пути. Колёса временами буксовали, зарываясь в тягучие туманности, – и снова тройка дружно выносилась на чистые небесные просёлки, на перекрёстки. И пассажир кареты вдруг увидел на прозрачной росстани двух голопузых амурчиков, с любопытством и страхом наблюдающих за полётом колесницы.