Стив смотрит на еле различимое изображение, и внезапно его окутывает ужас, как если бы на него налетел рой насекомых. Руки Стива покрываются гусиной кожей.

– Боже мой! – хрипло восклицает Лоуренс.

– Флетчер! – кричит Тайлер.

С нарастающей тревогой, едва осознавая, где он находится, Стив вцепляется в голоса из прошлого. Он видит луч фонаря Тайлера, выхватывающий из темноты стволы деревьев.

Сознание Стива раскачивается подобно призрачному канатоходцу, идущему над океаном безумия. Рациональное мышление словно размазывается по черепной коробке, и откуда-то из глубины всплывает мысль, которая тихонько крадется в его мозгу.

Кто там ходит под окном, кто грызет мой сладкий дом? Завтра все умрут.

– Они же говорили, что Катерина воскресила из мертвых своего сына, и поэтому ее обвинили в колдовстве! – говорит Тайлер. – Ты веришь, что она может оживлять мертвых?

Мысли Стива взлетают, как стая птиц. Господи! Он сам это говорит! Он, Тайлер, его сын!

Какой смысл отрицать это, глупец, потерявший сына?

Если Катерина воскресила своего сына, она сможет вернуть и Тайлера!

– Парень, я не думаю, что там Флетчер, – заявляет Лоуренс. – Он бы к нам подбежал!

И мысль, которая зрела в сознании Стива еще со вторника, наконец-то обрела форму.

Оставшиеся кадры Стив смотрит как во сне. Вцепляется в край стола – да так, что белеют костяшки пальцев.

Чистое безумие, антинаучная чушь, но его дни как ученого уже сочтены.

Слабо тлеющий огонек надежды вспыхивает ярким пламенем, разгорающимся в его душе.

Из встроенных динамиков Макбука раздается крик, и изображение начинает трястись. Мальчишки бегут обратно. Они в панике. Суматошно мелькает свет фонарика, разрывающий тьму. И в какой-то момент болтающаяся камера поворачивается назад и делает несколько кадров того, что полностью стирает остатки адекватности Стива.

Он не знает, что видит те же самые кадры, которые преследовали его сына в ночных кошмарах в последний месяц его жизни. Не знает Стив и того, что за окном, в которое влез убийца Тайлера, появляются три совы.

Они сидят на ветке дерева и смотрят в комнату.

Но Стив в состоянии думать лишь об одном.

– Значит, это правда… правда, – бормочет он.