Конечно, усталость взяла над ней верх, и Гризельда в изнеможении уснула, но этим дело не кончилось. С каждым вдохом вонь протухшего мяса наполняла ее легкие и проникал в поры тела Гризельды.

И она не увидела ведьму, которая возникла около кровати.

Гризельда лишь что-то пробормотала во сне, когда ее единственная подруга дала ей то, чего она столь страстно желала в течение долгих лет.

А ведь Катерина дала ей развернутый ответ. Ведьма наклонилась к спящей женщине, и широко распахнутые глаза впились в лицо Гризельды. Но хозяйка мясной лавки не сумела проснуться: она заворочалась, обливаясь потом, и уткнулась носом в подушку.

Сейчас она находилась в самом худшем из своих кошмаров, где звучал некий женский голос. Но это были не слова, сказанные вслух, и даже не какой-то мертвый язык. Катерина безмолвно общалась с Гризельдой и исповедовалась перед ней. Та слушала ее, как крыса в клетке, внимающая болтовне дрессировщика, но не способная ничего понимать…

Катерина поведала ей о мире и о том, что значит быть изгнанной из него, об обмане и о выборе, который ты делаешь во имя любви. И она говорила о том, как тебя разрушает необходимость принести в жертву своего родного ребенка – в обмен на жизнь другого, который столь же дорог тебе.

Когда Гризельда очнулась и села на кровати, сквозь занавеску уже просачивался серый рассвет. Ночью она скинула одеяло на пол и теперь с отвращением созерцала свое рыхлое тело воскового цвета – не любимое другими и ею самой. Гризельда уже позабыла, что такое – сделать выбор во имя любви.

Теперь ею владел мощнейший инстинкт самосохранения.

На улице слышался говор людей, собравшихся на городской площади, и Гризельде пришла в голову занятная мысль. Наверняка она сможет спасти себя, принеся в жертву Катерине своего Джейдона…

Хозяйка мясной лавки оказалась весьма бестолковой.

Глава 31

Глава 31

– Нам крышка, – произнес Уоррен Кастильо, вернувшись в штаб-квартиру.

Грим кивнул, не в силах посмотреть в глаза другу.

У Кастильо был голос перепуганного ребенка, который зовет свою мать ночью, пробудившись от кошмара. Грим пожертвовал бы своей правой почкой, если бы это помогло создать для него и Уоррена иллюзию безопасности. Да хоть прямую кишку, если потребуется.

– Уоррен, я ценю то, что ты вернулся, но если ты хочешь быть сейчас рядом с женой, я тебя пойму.

Уоррен с трудом сдерживал эмоции, но постарался собраться.

– Нет, я остаюсь. Мы нужны Блэк Спринг.

И тогда Грим сделал то, что было совершенно не в его духе, то, чего не мог представить себе ни при каких обстоятельствах. Он крепко обнял Уоррена. Неуклюжий жест, но он придал силы им обоим. Учитывая все обстоятельства, а в особенности кромешную тьму, Уоррен сказал правду. Их шансы пережить апокалипсис были практически равны нулю.