— А зачем тебе клад? — Маркин с сочувствием смотрел на вспотевшее лицо приятеля, на его перепачканную в земле куртку.

— В кругосветку хочу.

— Ты же сам говорил, что на металлолом далеко не уедешь, — напомнил ему его же слова Вовка.

— Так это ж не металлолом! — Серега вылез из ямы. — Сначала Манька все о каких-то железках твердила. А потом вдруг заговорила о несметных богатствах, что теперь они с Хрустиковой всё что угодно сделают. Что их каждый бояться будет и слушаться! Ну и прочую ерунду несла. И все колечком каким-то вертела. Я поначалу внимания на нее не обращал. Манька — известная болтушка. А когда все это закрутилось, тут-то я и понял, что это не просто железки! С какого это испуга их слушаться будут? Манька говорила, что подруга ее клад закопала обратно. Вот я и пошел проверить. А тут уже все перекопано, словно бульдозер работал. Короче, нет здесь ничего.

Вовка ткнул мыском ботинка в землю.

— Слушай, бросай ты это дело, — посоветовал он. — Если там что-то и есть, то на кругосветку точно не хватит.

— А на что хватит? — Минаев уже и так понял, что удача с кладом ему сегодня не улыбнется.

— Ни на что не хватит, — заверил его Вовка. — И вообще, этот клад одни только несчастья приносит.

Он вспомнил, с какой ненавистью Олег смотрел на Екатерину Валерьевну. А ведь он не просто так хотел эту шкатулку выкопать! Наверное, надеялся с ее помощью стать руководителем театра. Его сгубила его же ненависть. А казалось бы — театр, храм искусств…

— Пошли, Серега, — позвал Вовка. — Без чужих кладов обойдемся.

Он еще раз осмотрел перекопанный пятачок. Куда же Анька украшения вчера девала? Он сам видел, как она носила их за гаражи. Может, не будучи в силах закопать их, она покидала все за кладбищенскую ограду? Ведь недаром шкатулку закопали в этом месте. Колдовские вещи, да еще принадлежавшие актерам, на освященной кладбищенской земле оставлять нельзя. А если они там оказываются, то невольно теряют свою бесовскую силу. Может, так все и случилось?

Маркин подошел к забору. Могилы покрывал ровный слой снега. Никаких украшений на них видно не было.

— Все кончилось, — улыбнулся Вовка. Он вдруг почувствовал себя невероятно хорошо, даже прекрасно! — Давай мороженое купим, я тебе такое расскажу!

Минаев с грустью посмотрел на перекопанный пятачок, плюнул, взял лопатку под мышку и отправился следом за приятелем.

В вершине дерева закаркала ворона. Она завозилась в своем старом гнезде, устраиваясь удобней. Под ее лапками звякнули железяки, которые птица ранним утром подобрала на земле. Они неприятно холодили лапы, но расставаться со своими сокровищами ворона не собиралась.