Несколько секунд я пытался понять, что за тайну скрывает темнота за бойницами едва ли больше кроличьей ноздри, потом открыл рот, чтобы сказать:

«Просто покажите мне, в какую сторону она убежала, и я…»

Фигура пришла в движение. Она неуклюже шлёпнулась на пол; башня качнулась и лилипуты посыпались вниз. Те, кто успел ухватиться за перила, не обращали на своих менее удачливых сородичей никакого внимания. А они, кувыркаясь, падали прямо под ноги девочке. Я подмечал всё новые и новые детали: изорванные в лоскуты рукава, будто Ольга с кем-то боролась, обломанные жёлтые ногти, синяки на лодыжках.

«Ни шагу больше!» Я ни слова не мог разобрать в общем гомоне, но посыл был именно такой.

«Тогда я просто уйду, хорошо?» — сказал я и потянулся назад, пытаясь нащупать ручку двери.

И без того тонкие руки Ольги истончились ещё больше. Я потерял драгоценные секунды, которые мог бы потратить на бегство, глазея, как они растягиваются, а потом мои ноги оторвались от земли. Я боднул головой лампочку, непроизвольно закашлялся от пыли, глядя вниз, где угрожающе торчали шпили башни; насчитал их не менее шести. Похожи на грачиные клювы или колья волчьей ямы.

Лилипуты, запрокинув головы, смотрели на меня, бормоча:

«Да прольётся кровь. Да сгинет каждый, кто хочет выйти на просторы запретной земли, ибо бродят там изгои пустынные, саванные и горные, ибо не осталось в них ничего людского. Радуйся. Ты умрёшь, но не примкнёшь к ним. Твоя душа будет спасена».

«Послушайте, — задыхался я, чувствуя как узкие ладони вгрызаются в бока всё сильнее и мечтая только чтобы они не выпускали меня НИ ЗА ЧТО НА СВЕТЕ. — Я сказал уже, что я готов повернуть назад. Вернусь к компьютеру, ничего страшного! У меня есть ребёнок, девочка, зовут Акацией. Я не готов её бросить, и ей без меня будет ох как плохо…».

Меня не слушали.

«Мы будем пить твою кровь. Славься Олл-Я, славься древняя крепость, славься, великая матерь!»

Голоса теперь звучали на удивление слажено. Секунду плавающий в закипающей панике разум пытался сообразить, как эти непутёвые существа смогли договориться, но потом я понял: они же в трансе! Господи, я научился находить общий язык даже с собственными воспоминаниями, не говоря уж о призраках, но с фанатиками…

С этого ракурса всё встало на места. Желобки, что спиралью опоясывали все без исключения башни, предназначались для стока крови. Шпили нацелены во все важнейшие органы. Где-то шла точная настройка: на моих глазах одна из игл сдвинулась на пару сантиметров вправо.

Я подумывал начать молиться, но не мог сосредоточиться. Казалось, за меня всё решили сделать лилипуты, их голоса звучали слажено и громко. Обнаружил, что только левая рука прижата к телу, и, не придумав ничего лучше, правой ударил себя кулаком в лицо. Нужна боль! Возможно, хлебнув из её чаши горького напитка, я смогу погрузиться в бездны сразу и бесповоротно, не возвращаясь за последним вздохом, успешно избежать полумер и компромиссов. Впрочем, есть шанс, что я ничего не почувствую, не зря же они всё так тщательно настраивают.