Я много думал о том, что произошло. Те, кто говорят, что долгие думы не способствуют душевному спокойствию, определённо не правы. Чувствую себя как человек, сбросивший двадцать кило, и, честно говоря, не свихнулся окончательно только поэтому. Лёгкость, только не в теле, а в голове. Иногда проявления этого ужасного места почти забавляют меня… я уже не ощущаю угрозы, при соблюдении набора правил, конечно. Вместе с Акацией исчез смысл жизни, и первое время это не давало мне покоя… но, если честно, именно после того, как ты, Алёна из большого мира, её забрала, начались перемены к лучшему. Надеюсь, у вас всё хорошо. В своей камере я не могу получить писем, но всё же буду надеяться на знак. Говорящий пылающий куст бы вполне подошёл.

Алёна из большого мира. Алёна, забравшая у меня Акацию. Алёна, которой я снился и перед которой открываются все двери только потому, что она не должна здесь находиться, а я, видимо, должен. Прозвучит глупо, но иногда мне мерещится, будто я тебя вижу. В коридоре под моргающей лампочкой. В отражении в зеркалах, самым краешком глаза. В фантазии Марии, среди деревьев или в руинах. Но ни разу ещё не успел сфокусировать взгляд, пока ты не исчезла, превратившись в подрагивание ветки или в блик. Наверное, ты просто очень глубоко запала мне в душу, единственный человек, который решился навестить прокажённого, несмотря на угрозу собственному здоровью. Всё это сущая ерунда. Ты просто не можешь здесь находиться. Тебе это без надобности. Незачем было идти до двери, ты могла бы пройти даже сквозь стену.

В общем, спасибо за всё. На днях я почувствовал, что вплотную приблизился к тайне ВОЛШЕБНОГО ИСЧЕЗНОВЕНИЯ, и, кажется, знаю, каким образом вы, все вы, меня покидаете. Нет никакого фокуса, никакого волшебства. Незачем кромсать свою душу на куски, чтобы сделать её мельче. Один раз я вскочил с постели с мыслью: моё время почти пришло. Не знаю, что это значит. Наверное, обрывок какого-то сна. Да и какое может быть время в мире, где понятие времени начисто отсутствует?..

Но всё же… всё же кто знает, что будет завтра?

Дописываю это сообщение — своё последнее в журнале. Пусть пространства, в котором оно находится, никогда не существовало, пусть число читателей стремится к нулю, я счастлив, что мне дали возможность высказаться. Если бы не ты, дорогой журнал, я бы свихнулся.

Прощайте. Берегите себя.

В тот день Юра просидел за столом до одиннадцати часов вечера. Вахтёрша с соловыми глазами выпустила его, звякнув связкой ключей, будто кандалами. Дыша свежим летним воздухом, Юра думал — видела ли Алёна эту запись? Если так, она никак этого не показала. Всё свободное время Алёна Хорь теперь посвящала заботам о девочке, которую с молчаливого попустительства мужа назвала Светланой. Малышка была слаба, еле ползала, не говоря о том, чтобы ходить.