Я выключаю видео, и мы снова смотрим телевизор. И что там? Знакомые глаза на знакомом лице, только лицо чуть-чуть помоложе — и сияет, сияет. Неужели уже пора? А вот те же самые глаза на том же самом лице, только лицо чуть-чуть постарше — неподвижные, сосредоточенные, полностью поглощенные созерцанием своей младшей инкарнации там, на экране, которая явилась к нам «живьем» — разумеется, в кавычках, — из некоего тайного «где-то», где хранится история.

Упс.

Упс… и… что?

Не могу сказать, что это было задумано заранее только потому, что я думал об этом ранее — о том, чтобы одним глазком заглянуть в маленькое сердечко Маленького Бобби Литтла. Только потому, что я представил, как его локти упираются в колени, а подбородок покоится на стиснутых кулаках, и он смотрит на свое младшее зеркало с нескрываемой симпатией. Только потому, что я представил лишенные симпатии взгляды, которые Исузу бросает на него, которые постепенно превращаются в долгий, полный отвращения взгляд — по мере того, как тикают секунды, и моя маленькая девочка все более и более закипает от негодования. Только потому, что я вообразил, как все произойдет, это теряло значение — так что нет причины говорить, что я планировал это.

Просто я человек с хорошим воображением. Человек с хорошим воображением, который любил ту жизнь, которой жил — прежде, чем Маленький Бобби Литтл откусил от нее большой кусок.

— Роберт? — спрашивает Исузу. — Роберт, радость моя, мы можем уехать, если тебе хочется сказать что-нибудь такое…

— А? — откликается Робби, неохотно отрываясь от экрана.

— Мы об этом говорили, — говорит Исузу, хватая пульт и избавляя Робби от объекта его восторга. — Это не самый приятный эпизод.

— Ты права, — отвечает Робби. — Извиняюсь. Это просто…

Пауза.

— Я помню это место. Можно? — спрашивает он, протягивая Исузу ладонь.

Исузу неохотно возвращает ему пульт, все ее тело предостерегает — независимо от того, насколько хороша та вещь, которая ему вспомнилась.

— Спасибо, — Робби снова включает телевизор. — Видите вон ту тень? Видите, как я стараюсь на нее не смотреть?

Мы киваем.

— Там режиссер. В тот раз у него был щенок. На мне свитер со Снупи,[120] так что это был щенок.

— Что за щенок? — спрашивает Роз.

Могу сказать, что Исузу уже знает. В общих чертах — уже некоторое время, но не связывала информацию с реально существующим лицом, которое находилось там, когда все произошло. Что касается меня, то я уже пропустил несколько ходов, и дело идет к тому, что я проиграю этот раунд.

— Вещь, которая побуждает меня быть милым, — говорит Робби.