Рики посмотрел направо. Там, где должна была стоять стена сортира, улица уходила в нарисованную даль с кривой перспективой. Фальшивка, конечно, – все это было фальшивкой. Разумеется, если бы он сконцентрировался, то смог бы заглянуть за этот мираж и увидеть, откуда он взялся; проекции, скрытые эффекты молний, задники, макеты – полный сценический набор. Но хотя он концентрировался настолько, насколько позволяла ему слегка мутная от таблеток голова, он, кажется, был попросту не в состоянии уцепить эту иллюзию за край и сорвать ее.

И ветер продолжал дуть, а перекати-поле продолжали перекатываться. Где-то за завесой бури хлопнула дверь амбара, открылась и вновь хлопнула на ветру. Он даже почувствовал запах конского навоза. Впечатление было чертовски натуральным, настолько, что от восхищения у него перехватило дух.

Кто бы ни построил эту необычайную съемочную площадку, своего он добился – она впечатляла. Но пора было прекращать эти игры.

Он обернулся к двери туалета. Она пропала. Ее стерла стена пыли, и Рики вдруг застрял здесь в одиночестве.

Продолжала хлопать дверь амбара. Сквозь усиливающуюся бурю перекликались люди. Где же салун и офис шерифа? Они тоже пропали. В Рики проснулось чувство, которого он не испытывал с детства, – чувство паники, когда теряешь родительскую руку. Теперь же этим потерянным родителем стал его разум.

Где-то слева прозвучал из центра бури выстрел, в воздухе что-то просвистело, и Рики почувствовал острую боль. Он дотянулся до мочки уха и осторожно пощупал, где болело. Ему отстрелило часть уха, приличный кусок мочки. Серьга куда-то делась, а пальцы были в крови – в настоящей крови. Кто-то или целился ему в голову и промазал, или шутил очень хреновые шутки.

– Эй, приятель, – воскликнул он в пасть вьющейся у его ног клятой иллюзии: вдруг удастся понять, где его враг. Но не видел ни души. Пыль поймала его в западню: было рискованно идти и вперед, и назад. Стрелявший мог быть где угодно и выжидать, что Рики двинется в его направлении.

– Мне такое не по вкусу, – сказал он громко, надеясь как-то докричаться до реального мира, чтобы тот спас его истерзанный разум. Он покопался в кармане джинсов в поисках одной-двух таблеток – чего-то, что хоть как-то спасет положение, но попробовать радугу была не судьба: в глубинах кармана не нашлось даже поганого Валиума. Он почувствовал себя голым. Как некстати он потерялся в одном из кошмаров Зейна Грея.

Снова прогремел выстрел, в этот раз без свиста. Рики был уверен: это потому, что в него попали, – но не видел крови и не чувствовал боли, так что не мог сказать наверняка.