– Обсуждаете мои бредни? – усмехнулся Птицын, по своему обыкновению тихо подкравшийся к двери купе и втиснувший в узкий проем свое грузное тело. – Именно так все это в свое время назвали в Геологическом комитете.

– Сегодня все иначе, вы же знаете, – сказала доктор Штерн, когда Птицын уселся рядом с ней. – К вашим идеям относятся со всей подобающей серьезностью.

Женщина повернулась к Мясникову:

– Прошу вас, продолжайте.

– Если до этого момента сведения из свитка трибуна в целом, пусть и отдаленно, но напоминали известное нам по шумерским, древнегреческим и другим преданиям о потопе – за исключением, конечно, разрушительного «оружия Богов», – то с момента предполагаемого прибытия этого протоковчега в предгорья Кавказа история приобретает совсем иной оттенок. По словам римлянина, обитатели гор крайне неохотно говорили о противоречивой сущности этих таинственных беглых «богов», однако те явно представляли собой жуткую, враждебную всему человечеству хтонь. Согласно тексту, после прибытия корабля на сушу находившиеся на борту люди выбрались на берег, а затем завалили вход в корабль камнями, навеки запечатав последних «богов», названных «спящими», в корпусе судна. Сам корабль давно скрыт в толще гор, и лишь определенные изваяния-вишапы приблизительно отмечают места, где происходили все эти события.

– Расскажи лучше побольше о «богах», – ухмыльнулся Птицын и поднял руки в шутливой попытке напугать Елену. Та ответила ему таким взглядом, что игривость Птицына как рукой сняло.

– Ну, здесь рассказывать почти нечего, – пожал плечами Мясников, хотя внутри шевельнулся холодок. И это был не тот мерзкий окопный холод, призрак которого неотступно следовал за ним со времен холодной грязи Осовца. Нет, это был подзабытый со времен исследовательской работы с Забелиным неуютный мороз, пробегавший по коже всякий раз, когда он представлял себе облик этих гипотетических созданий – пусть и наверняка абсолютно вымышленных и созданных тысячелетиями фантазий и домыслов, за которыми определенно скрывалась некая развитая, неизвестная науке человеческая цивилизация.

– В путаных описаниях, которые трибун сумел выудить из обитателей гор, речь шла о неких чудовищах со множеством голов и конечностей. На этом основании Забелин даже предположил, что поведанная в свитке история стала основой не только для мифов о Потопе и ковчеге, но и для преданий о сражениях людей с чем-то вроде хтонических рептилий, начиная от славянского бога Ящера, известного нам всем Змея Горыныча – кстати говоря, само имя которого намекает на горы, – и заканчивая греческими гекатонхейрами – сторукими великанами с пятьюдесятью головами, сыновьями Урана и Геи.