— Мой тоже!

Мы обменялись ухмылками.

А фургон вдруг начал подмигивать нам задним габаритным огнем.

28

— К чему бы это? — пробормотал я.

Кэт подалась вперед, потом — чуть вправо.

— Дорога не ветвится, — сообщила она.

Все еще мигая поворотником, фургон начал замедляться. Я сбавил скорость, чтобы ненароком в него не врезаться. Шли мы оба теперь где-то на двадцати милях в час. Как я мог судить по заднему виду, за нами никто не ехал.

— Возможно, у них неполадки, — сказала Кэт.

— Или неприятности, — предположил я, отпивая из банки. — Дай-ка мне печньица.

Кэт протянула мне открытую пачку, и я, аккуратно зажав пивную банку меж колен, взял себе две штуки. Каким бы синтетическим не был сыр, на вкус было очень даже ничего.

Фургон качнулся вправо, из-под его колес полетели гравий и пыль.

— Они выезжают на грунтовку! — воскликнула Кэт. — В пустыню!

— Мы тоже, — я вывернул руль и съехл с гладкого тротуара.

Тут же мы попали в облако пыли из-под фургонных колес, и видимость мгновенно упала до нуля. Впечатление было такое, будто мы едем сквозь желтый туман. Сухой запах пыли вторгся в наш автомобиль через решетки кондиционера.

Пришлось снова замедлять ход, и с грехом пополам я все же нашел участок дорог с более-менее ясным воздухом. Теперь мы шли на безопасном расстоянии от фургона и его стремительно увеличивавшегося пыльного шлейфа — чуть поодаль и сбоку.

Кстати, за нами хвост стелился не хуже.