В пятно фонарного света скользнула женщина в куртке с большим капюшоном. Черт знает почему, но в этом мире еще работало электричество.

– Что вы хотели? – крикнул Влад, перебивая вой пурги.

Женщина нерешительно шагнула вперед.

– Говорите, – вздохнул Влад. – У меня много работы.

– Я хотела… сделать заказ.

Голос древней старухи, но что-то в нем показалось Владу знакомым. Уж не та ли это заказчица, с которой все началось? Хорошо бы, если так. Влад давно хотел посмотреть ей в глаза и высказать все, что накипело.

– Мы встречались? Подойдите, хочу на вас посмотреть.

– Заказ, – повторила незнакомка, вынимая из кармана мятый листок бумаги. – Мой срок… он вышел.

Она приблизилась, подставляя свету морщинистое лицо с затянутыми бельмами глазами. Выпростала из одежек костлявую руку и протянула Владу записку. Сколько таких он получил в последнее время? Имена, фамилии, годы жизни. Перечеркнутые смертью Деда человеческие судьбы.

– Я все сделаю, не пережи…

Влад уже забрал листок, когда заметил кое-что такое, от чего сердце превратилось в лед.

Схватив старуху за запястье, он резко закатал рукав куртки. Белесый шрам приветствовал его такой знакомой улыбкой Чеширского кота.

В голове промелькнуло все, что теща говорила о детях. Все, что он видел сам.

«Никаких больше чудес».

А раз нет чудес, значит и детей…

С неба продолжал валить снег. В ушах свистел ветер. А Влад как завороженный смотрел на шрам, не в силах поднять взгляд на родное, постаревшее лицо.

Не в силах развернуть предсмертную записку.