– Мое, господин, – кивнул мужик.

– И ты не разбойник?

– Нет, господин.

– А кто ж ты?

– Я из судейских.

Солдат хмыкнул, а стражники и вовсе засмеялись в голос:

– Видели вы его? Из судейских он!

А Волков рассмотрел его повнимательнее: замызганная куртка, почти истлевшее исподнее, рубаха сто лет не стирана, стоптанные башмаки, дурацкая шапка. Волков явно не верил ему.

– Господин коннетабль, не то что я из судейских, – начал пояснять мужик, – я при палаче служил, но приказы мне всегда секретарь суда давал.

– Секретарь суда? А где этот суд?

– Да в Райсбурге, я оттуда.

– Далеко, – сказал солдат.

– Неблизко, – кивнул мужик.

– А чего ты из богатого Райсбурга в небогатое Рютте подался?

– Так я не в Рютте шел, я шел в Байренгоф.

– И не дошел?

– Почти дошел, так меня по дороге мужик обогнал на телеге. С бабой он был, муку вез. И тут вышли добрые люди при броне и оружии из леса. Мужика побили до беспамятства и бросили, а бабу, коня и телегу с хлебом забрали. То, видно, дезертиры были. А я решил судьбу не пытать и вернулся, пару дней у монастыря пожил, а потом в Рютте пошел. Думал, работу тут какую сыскать, три недели жил, нет, почти четыре, в трактире, поиздержался. Одиннадцать крейцеров трактирщику задолжал. А этот безбожник велел своим холопам меня обыскивать. Ну я им и дал пару раз, а они за стражниками побежали.

– Складно у тебя все получается, – произнес Волков. – Вот только как мне тебя проверить? Гонца, что ли, в Райсбург послать? Или, может, дезертиров опросить? Если удастся их поймать, конечно.

Мужик вздохнул, чувствовал, что дело его – дрянь, смотрел в землю.

– Ну, допустим, ты не врешь, – продолжал Волков. – А почему ты из богатого Райсбурга в Байренгоф собрался?