– Благословляю, – закончил диалог брат Теодор.

Ипполит схватил из коробки, что стояла на столе, две свечи.

– Куда? Одну свечу, – сказал смотритель библиотеки.

– Вторая для господина коннетабля, – пояснил молодой монах.

Брат Теодор махнул на него рукой, на этот раз благословляя безмолвно.

Ипполит стянул с полки огромную книгу, разложил ее на ближайшем пюпитре, приладил и зажег свечи, затем нашел нужное место в книге и произнес, тыча в строчки пальцем:

– Вот он.

Солдат поглядел на картинку: отдаленно изображение трупоеда напоминало холерного мужика, которого они с бароном поймали на болоте.

– Да, – сказал солдат задумчиво, – похож.

И начал читать. Он читал долго, не все понимая, перечитывая по несколько раз, а иногда спрашивая пояснения у монаха, который знал язык пращуров гораздо лучше. Дочитав главу до конца, Волков задумался, а молодой монах терпеливо ждал, не торопил, и солдат заговорил:

– Значит, упыри эти, трупоеды, всего-навсего слуги?

– Да, они обращены из людей. Мертвец обращает двух-трех людей в упырей, не убивая их, и они ему служат, ловят еду и охраняют его лежбище. Сам мертвец не любит солнце, а трупоеду все равно, оно его не печет, а охотится он ночью не из-за того, что боится солнца, а потому, что ночью хорошо видит, а его еда – нет. А если сам хозяин сыт, то трупоед может поохотиться на себя, но для себя они людей ловят редко, но возьмут что полегче. Например, козу забьет.

– А может, и кабана дикого, – заметил солдат.

– Про такое я не читал.

– А я такое видел. В лежбище этого трупоеда я видел кабанью башку обглоданную. – Солдат задумался. – А кто ж его хозяин и где его найти?

– Его хозяин называется гулл магистр, вурдалак по-нашему. И об этом надо спросить у слуги, он-то наверняка знает, куда еду носит.

– Вот дьявол, – выругался Волков.

Монах, переписывавший книгу недалеко от них, неодобрительно посмотрел в их сторону.

– Господин коннетабль, – просительно произнес Ипполит, – в наших стенах…

– Да знаю. Просто думал, что все почти закончил, а на самом деле все только начинается. – Он вздохнул и посмотрел на молодого монаха. – А почему все это так тебя интересует?