– Никакого торта.

– Холодно.

Дилан закрыл дверцу холодильника.

– Все еще холодно?

– Лучше, – ответил Шеп.

– У меня какое-то нехорошее предчувствие. – Джилли говорила правду, пусть и не могла понять, в чем причина.

– Что такое? – спросил Дилан.

– Не знаю. – Улыбка керамической свиньи вдруг превратилась в злобную ухмылку. – Просто… на нас надвигается беда.

– Тогда давай начнем с сейфа. Даже с конвертом, который я успел взять, денег у нас в обрез.

– Пойдем все, – сказала Джилли. – Нам лучше держаться вместе.

– Холодно. – Шеп вновь открыл дверцу холодильника. – Холодно.

– Дружище, торта там нет.

Зазубренный и сверкающий, появившийся из-за спины, справа от Джилли, в шести или восьми дюймах от нее, величественно, словно айсберг в море, проплыл осколок стекла размером с ее ладонь, хотя звона разбивающегося окна она не услышала.

– Холодно.

– Торт мы съедим позже, дружище.

Потом она заметила, что в нескольких дюймах от этого, неподвластного закону всемирного тяготения, осколка стекла, перед ним, движется еще какой-то предмет размером поменьше и темный: пуля. Вращаясь вокруг своей оси, она неторопливо плыла через кухню.

– Закрой холодильник, Шеп. Торта там нет.

Если пуля двигалась медленно, то осколок стекла – супермедленно.

Вслед за первым осколком появились другие, они скользили по воздуху с той же скоростью, что и первый.

– Холодно, – сказал Шеп. – Мы все холодные.