Что до этих записей – они должны сохраниться, если я погибну. Спрячу их где-нибудь, носить с собой – путевка на тот свет.

Пора в бега, хоть и жаль оставлять Петербург.

Просил бы помощи у богов, но, вспоминая их изображения на черной скале, не слишком-то хочется.

***

Павел Романович еще пару раз крутанул колесико мышки, убедившись, что дочитал заметки археолога. Впрочем, доктор Астафьев уже не в первый раз изучал черно-белые сканы мятого дневника. Он улыбнулся уголком рта – в конечном итоге судьба доцента Кузнецова, автора записей, сложилась весьма неординарно.

После чего ввел еще несколько паролей и приказал системе удалить файл.

Через час Павел Романович, совсем молодой для заведующего лабораторией, стоял возле тяжелой гермодвери. Там, внутри, в прозрачном резервуаре хранилась вода пещерного озера. Полгода назад они потеряли несколько хороших сотрудников, случайно заглянувших в молчаливую глубину, и с тех пор доступ в помещение разрешался только в специальных очках, экранирующих кое-какие световые волны.

Мрачный охранник посмотрел на доктора сверху вниз. Астафьев не нравился ему, как и половине лаборатории. Скромный тихий парень, безукоризненно выполняющий спущенные «сверху» задачи – вот только до жути нелюдимый.

В свои тридцать с хвостиком Павел Романович не имел не только семьи, но и близких друзей, не заводил отношений, не ходил в бар по пятницам – черт, да у него даже собаки не было! Доктор Астафьев лишь работал, работал и работал – с неизменной полуулыбкой, вежливым внимательным взглядом и подчеркнуто официальным общением с коллегами.

Почему именно этого типа назначили завлабом месяц назад, охранник не знал. Но он готов был поставить десять из своих двадцати четырех зубов – никто в комплексе не обрадовался новому начальнику.

И, конечно, как и все люди подобного толка, доктор Астафьев знал каждого из своих подчиненных по имени – отчеству.

– Доброй ночи, Глеб Петрович, – вежливо улыбнулся он, – доступ к резервуару, пожалуйста. Вот пропуск.

Защитные очки уже заняли место на переносице завлаба.

Охранник, не говоря ни слова, сделал шаг в сторону и нажал на встроенную в стену панель. Доктор имел право войти.

Гермодверь тяжело затворилась за спиной. Павел Романович позволил себе улыбнуться и подошел к прозрачному аквариуму, заполненному кристально чистой жидкостью. Доктор положил ладонь на толстое стекло.

– Озеро, исполненное знаний, – прошептал он, – эти идиоты не понимают твоей ценности!

Они действительно не понимали. Очередное оружие, слить в реку, слить в море… слить туда, слить сюда. Распылить с самолета, добавить в водопровод…