Сменяются и эры, и эоны.

Вокруг лишь копится многовековый ил,

Спускаются останки прошлой жизни,

Скелеты чудищ, кто когда-то жил,

Рыб, ящеров и раковины слизней

На кладбище покоятся при нём.

А он, как страж эпох, могильным камнем,

Как памятник всем тем, кто уже мёртв,

Спит бездны колоссальным изваяньем.

Как щупальца раскинется молва,

Как яд, терзает страх людские души.

«Сторукая в присосках голова» —

Твердят о нём все те, кто есть на суше.

А он, зажатый, сдавленный, всё ждёт,

Когда над ним окажется корабль.

И вот тогда уж сам он смерть несёт,

Всем тем несчастным, кто живёт без жабр.

Раскроются, как две луны глаза,

Утробный клёкот пасти защебечет,

И вот он начинает выползать,