— Не знаю.

— Что с тобой, Дэмьен?

— Он перепуган до смерти.

Катерина протянула мальчику руку, и он вцепился в нее, с отчаянием заглядывая в глаза то ей, то Торну.

— Это всего лишь церковь, дорогой,—напряженно выго­ворила Катерина.

Мальчик резко отвернулся. Губы у него пересохли, он на­чал впадать в панику: дыхание стало прерывистым, кровь от­хлынула от лица.

— Боже мой! — ахнула Катерина.

— Ему нехорошо?

— Он весь, как лед. Холодный, как лед!

Лимузин резко затормозил у церкви, дверца распахну­лась: один из шаферов протянул руку Дэмьену, и тот забился в ужасе, вцепившись в платье Катерины.

— Дэмьен! — закричала Катерина.—Дэмьен!

Она пыталась разжать его пальцы, но он держался за пла­тье со все большим отчаянием.

— Джереми!— Катерина теряла самообладание.

— Дэмьен! — крикнул на него Торн.

— Он рвет мое платье!

Торн наклонился к ребенку, но мальчик еще сильнее вце­пился в мать, царапая ее по лицу, хватаясь за волосы, отчаян­но пытаясь удержаться.

— Помогите! Боже! — взвизгнула Катерина.

— Дэмьен!— заорал Торн, тщетно пытаясь оторвать ре­бенка. — Дэмьен! Отпусти!

Дэмьен от ужаса пронзительно закричал. Собралась тол­па, с любопытством наблюдающая за схваткой. Гортон, пыта­ясь как-то помочь, повернулся с переднего сиденья и попы­тался подтолкнуть его, чтобы вытащить на улицу. Но ребенок превратился в настоящего зверя, он орал, а его пальцы с острыми ногтями вонзились в лицо и голову Катерины. Ему удалось даже вырвать изрядный клок ее волос.

— Уберите его!— закричала Катерина.