В ужасе она начала бить Дэмьена, пытаясь вывернуть ру­ку, вцепившуюся ей в лицо. Резким движением Торн оторвал ребенка, схватил его в охапку и прижал к себе.

— Поехали! —крикнул он, задыхаясь, Гортону.—Поеха­ли отсюда!

Ребенок продолжал биться. Гортон захлопнул двери, ли­музин рванулся вперед.

— Боже мой,—всхлипывала Катерина, обхватив голову руками.—Боже... мой...

Лимузин двигался вперед, и судороги ребенка постепен­но стихали, его голова запрокинулась в полном изнеможе­нии. Гортон выехал на шоссе, и через несколько минут в ма­шине наступила тишина. Глаза у Дэмьена горели, на лице проступили капельки пота. Торн все еще не отпускал его ру­ки. Рядом сидела потрясенная Катерина, с растрепанными во­лосами, один ее глаз совсем закрылся. Ехали молча, никто не осмеливался заговорить.

Приехав в Пирфорд, они отвели Дэмьена в его комнату и немного посидели с ним. Лоб ребенка был холодный, и врача вызывать не пришлось. Дэмьен старался не смотреть на них: он, похоже, и сам испугался того, что натворил.

— Я позабочусь о нем,—спокойно сказала миссис Бэй­лок, войдя в комнату.

Увидев ее, Дэмьен немного успокоился.

— Он очень перепуган,—сказала Катерина.

— Он не любит церковь,—ответила служанка.—Я же хотела повести его в парк.

— Он стал... совсем диким,—произнес Торн.

— Он просто рассердился.—Миссис Бэйлок прошла впе­ред и взяла Дэмьена на руки. Он прижался к ней, а Торны молча наблюдали. Затем медленно вышли из комнаты...

— Здесь что-то не так,—сказал ночью Гортон своей жене.

Она молча выслушала его рассказ о том, что произошло днем.

— Что-то не так с этой миссис Бэйлок,—продолжал он,— и что-то не то с этим мальчиком, и что-то не то во всем этом доме.

— Ты слишком серьезно все воспринимаешь,—ответила она.

— Если бы ты это видела, то поняла бы меня.

— Детская вспышка раздражительности.

— Звериная вспышка.

— Он очень горяч, вот и все.