После упоминания о стене Игаэля любопытство Анны до­стигло апогея.

— А кто такой был этот Игаэль? — поинтересовалась она.

— Весьма загадочная фигура, — начал объяснять Уоррен,— монах и изгоняющий Дьявола. Предполагается, что он жил в ХШ веке. Как повествует легенда, однажды ему явился Са­тана, и бедный монах сошел с ума

Уоррен ожидал, что Анна, подоино большинству людей, рассмеется, но, к его удивлению, она даже не улыбнулась. И он продолжал:

— Затем Игаэль заперся от всего мира. Лицо Сатаны преследовало его, видимо, так неотступно, что монах решил нарисовать Антихриста, каким он его видел —от рождения и до падения, видя в этом единственный выход избавиться от наваждения. Самого Игаэля никто никогда не видел. Только его стену.

— Я просто сгораю от нетерпения взглянуть на нее,— взволнованно произнесла Анна. Ученый как будто околдовал ее своим рассказом.

— А теперь,—сказал Уоррен, снова указывая на план,— относительно вашего любимого экспоната — Вавилонской блудницы! Ее мы установим здесь, посреди галереи номер 4. Таким образом, никто из посетителей не пропустит ее.

В галерею неожиданно вошла Джоан Харт.

— Джоан,—удивленно и радостно воскликнул Уор­рен.—Отлично! Когда вы прилетели?

— Прошлым вечером,—натянуто улыбнулась Джоан, пытаясь держать себя в руках, так рвалось наружу все то, ра­ди чего она сюда пришла.

— Анна,—обратился к жене Торна ученый,—это Джоан Харт, молодая женщина...

— С вашего слайда,—закончила Анна. Когда дело каса­лось красивых женщин, у нее срабатывала фотографическая память.

Уоррен кивнул.

— Да, стоящая рядом с Вавилонской блудницей.

Анна хотела тут же съязвить на этот счет, но прикусила язык.

— Я —Анна Торн. А вы, видимо, пытались взять инте­рвью у моего мужа.

— Я уже взяла его.

Уоррен взбесился.

— Я же ясно сказал вам...—начал он.

Но Джоан оборвала его: