Еще одна стирка закончилась. Табло обратного отсчета показывало нули. Щелкнув, открылся люк. Запищала мелодия.

В машинке зашевелилось. Шлепнув о пол, вылетел одинокий черный носок, словно стиралка выплюнула его, как мальчишка – застрявшую меж зубов кожуру от семечек.

На мгновение Кате показалось, что это Женечка пытается выбраться и что он все еще жив.

Оглядев себя, она поняла, что сын не выберется никогда. На животе, там, где девять месяцев она вынашивала ребенка, багровело пятно, напоминающее очертаниями детское тельце.

Оно слабо колыхалось внутри кожи. На нем даже можно было заметить крохотные ручки с маленькими, напоминающими червячков, красными пальчиками.

– Хватит! Я прошу…. – Катя всхлипнула. Пятно зудело сильнее других, и внутри него проступили капельки крови.

Барабан закрутился, и наружу, будто пули, вылетели простыни, наволочки, распашонки, кофты, скатерти, джинсовые куртки, платки и пальто.

Стреляя брызгами, шлепая, оставляя влажные пятна и треща мокрыми нитками, содержимое большой стирки заполнило подвал почти до краев.

Осталась лишь узенькая дорожка от лестницы к машинке. По ней мог пройти один человек. И все.

Стиралка замерла в ожидании. Своим безмолвием она будто давала понять: я готова, девочка. Я выстираю до идеальной чистоты все, что ты в меня засунешь, но мы-то с тобой знаем, что ты должна постирать… Мы-то с тобой знаем!

Катя знала.

Она не помнила, где оставила самый острый и большой нож – возможно, он валялся возле изувеченного дивана, – но на крайний случай сгодится любой.

Обесточенная стиральная машинка мигнула индикаторами. Словно разминаясь, пару секунд покрутился барабан, и все стихло.

Саша вернулся много позднее, чем заканчивался рабочий день. Он расплатился с таксистом, долго не соображая, сколько тот должен сдачи. Наконец, сыпанув мелочи между сиденьями, сунул деньги в пиджак и, не благодаря, покинул машину.

Виной всему стали восемь бутылок пива в его крови, желудке и, частично, за углом забегаловки «Кафетерий Надежда» – Саша помочился там по-быстрому, ожидая такси.

Вечер вышел хорошим. Пожалуй, даже отличным. Он стал одним из редких вечеров, когда удавалось отвязаться от семьи и появлялась возможность пропустить кружечку с кем-нибудь из друзей.

Увы, сегодня никто не откликнулся, и Саша провел время в полном одиночестве, в компании пустых бутылок и вазочки с орешками.