Недовольство Молитора Миллером было, возможно, искренним: русский консул не был особенно приятным человеком. Но оно могло быть и уловкой, целью которой было отвести гнев британцев и облегчить всем бельгийцам работу в этом районе, где влияние англичан было очень сильным. Каковы бы ни были чувства Молитора, он действовал в тесном сотрудничестве с русскими; одного из его помощников, Чезари, даже подозревали в том, что он регулярно получает деньги от Миллера.

В Персидском заливе британцы не меньше, чем в Сеистане, стремились сохранить монопольное положение. Никто и никогда не выражал империалистическую позицию более ярко и выразительно, чем Дж. Керзон: «Русский порт в Персидском заливе, голубая мечта патриотов с Невы или Волги, внес бы в жизнь Залива, даже в мирное время, элемент беспокойства, нарушил бы установленное с таким трудом равновесие, погубил бы торговлю, которая оценивается во много миллионов фунтов стерлингов, и снова спустил бы с цепи страсти враждующих национальностей, готовых вцепиться друг другу в горло. Пусть Великобритания и Россия сражаются или улаживают свои разногласия где-нибудь в другом месте, но не превращают в арену кровопролитного конфликта мирное поле торговли. Я рассматривал бы уступку любого порта в Персидском заливе России как умышленное оскорбление Великобритании, как безответственное нарушение статус-кво и как преднамеренную провокацию к войне; я обвинил бы того британского министра, кто допустил такую передачу, в предательстве своей страны».

Человек и природа, казалось, сговорились превратить Персидский залив в один из наиболее пустынных и наполненных ужасом регионов мира. Невыносимой жаре, песчаным бурям, насекомым и болезням вполне соответствовали рабство, пиратство, продажность и полное беззаконие. Из записок случайных путешественников и докладов британских чиновников создается впечатление всеобщего развала, беспорядка и насилия.

Наиболее могущественный местный правитель персидской части побережья залива Моэзз ос-Салтане, вождь арабов Ка'бы и наследный губернатор Мохаммереха, противился расширению британской торговли, поскольку вслед за ней появлялось все больше персидских чиновников, угрожавших его средневековой автономии. Весной 1897 г. он был убит собственным братом Хаз'алем, который объявил себя шейхом Мохаммереха. Британцы, опасаясь беспорядков, которые поставили бы под угрозу их интересы и английские жизни, направили в реку Карун канонерку, за что получили благодарность шаха.

Персидское правительство, демонстрируя понимание фактического положения вещей, телеграфировало братоубийце, права которого на трон под сомнение не ставились, что его главным долгом является «хорошая служба британской торговле». Если Хаз'аль желает заслужить благоволение персидского правительства, он будет «предпринимать такие действия для поддержания мира и безопасности британских торговцев, чтобы они могли телеграфировать британскому поверенному в делах свое удовлетворение вами».