Оценочные данные умерших от голода в СССР разнообразны — от 2 до 12 млн. Первые оценки масштабов голода, сделанные в СССР еще в 70-е гг., исходили из демографических потерь. Но «исчезнувшее» население — это не только умершие, но и уехавшие из пострадавших районов, и не родившиеся, потому что в тяжелую годину родители решили подождать. Оценить количество людей, покинувших голодающие регионы сложно, так как они часто скрывались от властей. Сталин понимал, что масса беженцев из голодающих районов может вызвать непредсказуемые последствия для его политики, и зона бедствия была, насколько возможно, блокирована. Но люди все равно нелегально «просачивались». К началу марта 1933 г. было задержано 219,5 тыс. человек пробравшихся из голодающих районов, из которых были возвращено 186.6 тыс.

В 1927–1931 гг. средняя смертность в СССР составляла 2,7 млн. человек, а в 1932–1933 гг. — 4 млн., что составляет прибавку 2,8 млн. за два года. В литературе высказывалась критика достоверности статистики смертности, но она может относиться и к оценке смертности в предыдущие годы.

Самый надежный источник для определения числа умерших (а не уехавших, откочевавших, перешедших из крестьян в рабочие, не родившихся или родившихся, но не там, где жили родители и т. п.) — это учреждения записи актов гражданского состояния (ЗАГС).

Данные ЗАГС позволяют нам ближе всего подойти к объективной оценке потерь от голода. Даже по мнению украинского исследователя С.В. Кульчицкого, «нельзя не видеть, что статистические органы должным образом выполняли свой профессиональный долг, фиксируя из месяца в месяц потрясающие показатели смертности».

Поскольку информация ЗАГС была секретной, власть не стремилась к ее искажению. Иногда (но далеко не всегда) запрещалось прямо указывать голод в качестве причины смерти, но и в этих случаях исследователь без труда поймет, о чем идет речь, прочитав: «голодовка», «истощение», «по неизвестным причинам». Если считать смертность 1931 г. «фоновой», то превышение количества умерших в 1932–1933 гг. составляет 1489,1 тыс. В 1931 г., до начала голода на Украине умерло 514.7 тыс. человек, в 1932 г., когда голод только начинался — 668,2 тыс. (максимальные месячные показатели смертности в мае-июле — более 50 тыс.). В 1933 г. официально зарегистрированная смертность составила 1850,3 тыс. Есть данные, что органы ЗАГС в разгар голода фиксировали не всех умерших. Но каково количество неучтенных смертей? Ведь в целом органы ЗАГС зафиксировали беспрецедентный всплеск смертности. Это уже само по себе свидетельствует о том, что у руководства страны не было установки «спрятать» трагедию даже от самого себя. Занижение уровня смертности могло быть вызвано понятной местной инициативой — немного приукрасить ситуацию перед центром. В некоторых случаях работники ЗАГС просто не успевали фиксировать всех умерших. Это позволяет предположить, что количество жертв больше полутора миллионов. Но оно может быть и меньше. Ведь неясно, какое количество умерших скончались именно от голода, а не по другим причинам, связанным с ухудшением социальной ситуации. Количество жертв может быть несколько меньше (не все умерли именно голодной смертью), несколько больше (возможен некоторый недоучет в ЗАГС). Объективная оценка жертв, привязанная к данным ЗАГС (превышение над «фоновыми показателями» 1489 тыс. человек), таким образом, находится в коридоре 1–2 млн., а не 3–5 млн., как считают даже серьезные украинские историки.