Итак, могил — две: в одну сложили останки двух сожженных трупов, засыпав и замаскировав ее потом новым кострищем, затем в другую — остальные, засыпав их и покрыв шпалами, которые затем утрамбовали колесами грузовика. Зачем, спрашивается, тщательно маскировать общую могилу кострищем, золой перед тем, как навалить на нее шпал и проехать машиной? К тому же Юровский (и другие) подчеркнуто утверждал, что вторая, большая могила копалась в заболоченном месте, где и костер-то трудно было разжигать! Первая же могила копалась под костром в обычной, незаболоченной почве. Примечательно, что в данном случае Юровский говорил о плане захоронения останков «группами в разных местах»¹⁷⁶. Это делалось специально. Цитировавшееся нами и В. В. Зайцевым место из доклада Юровского — один вариант его стенографической записи и расшифровки. В другом варианте сказано примерно то же: «Я велел разложить костер и приступить к сжиганию. Думаю, что пока удастся вытащить машину; часть будет сожжена». Отвечая на вопрос одного из участников совещания старых большевиков в 1934 г. о захоронении, Юровский подчеркнул о малом из них, который замаскировали костром: «мы сумели все собрать до самой мелочи». О большом: «облили... серной кислотой, яму завалили шпалами, закрыли, грузовик пустой проехал, несколько утрамбовал шпалы, и поставили точку»¹⁷⁷. Совершенно определенно сказано о двух могилах.

На все это указывалось и другими похоронщиками, особенно определенно помощником Я. X. Юровского по облчека И. И. Родзинским. «Нам важно [было], — отмечал он в мае 1964 г. в организованной с санкции ЦК КПСС беседе, запись которой многие годы не публиковалась, — чтобы не оставалось количества 11, потому что по этому признаку можно было узнать захоронение. Ну, а так что же, ну расстрелянные были люди, брошены, а кто? Царь или кто»¹⁷⁸. Участник захоронения чекист Г. И. Сухорукое, видный чекист М. А. Медведев (Кудрин), не присутствовавший в Поросенковом логу, но сразу же проинформированный Юровским и Родзинским и ссылавшийся на них, оставили свои свидетельства. Они составлялись без предварительного знакомства с документами Юровского, тем не менее совершенно согласуются с ними. В беседе Родзинский сказал следующее: «Вдруг наша машина на каком-то проселке там застряла, оказалась трясина. Дело было к вечеру. Мы немного проехали. Мы все эту машину вытаскивали, еле-еле вытащили. И тут у нас мелькнула мысль, которую мы и осуществили. Мы решили, что лучшего места не найти. Мы сейчас же эту трясину расковыряли. Она глубокая бог знает куда. Ну; тут часть разложили этих самых голубчиков и начали заливать серной кислотой, обезобразили все, а потом все это в трясину. Неподалеку была железная дорога. Мы привезли гнилых шпал, проложили маятник (опечатка, надо — «мостик». — И. П.), через самую трясину. Разложили этих шпал в виде мостика такого заброшенного через трясину а остальных на некотором расстоянии стали сжигать... Долго жгли их, поливали и жгли керосином там, что-то еще такое сильно действующее, дерево тут подкладывали. Ну долго возились с этим делом. Я даже, вот, пока горели, съездил, доложился в город и потом уже приехал»¹⁷⁹. Медведев рассказывал о захоронении трупов в болотистом месте, затем замаскированном шпалами, предварительном сжигании части их (он не говорил конкретно, что эту группу похоронили отдельно, но также подчеркнул, что трупов должно было быть «меньше одиннадцати»)¹⁸⁰.