— Галина говорила, что, возможно, вы приедете…

— Она угадала. Поехали, Никита?

— Что у вас тут строится? — поинтересовалась Фросинка, увидев целую колонну экскаваторов, ползших вдоль Русавки по новой дороге. — А вон ветряк!.. Я еще никогда не видела настоящего ветряка. Можно посмотреть?

— Конечно. Мы пройдемся пешком, Никита.

Вышли на крутой берег Русавки.

— Вон то, Фросинка, наши Выдубецкие холмы… старые, старые…

— Красивые. А зачем на них поставили краны?

— Краны уже за ними. Там будет огромный рудник…

— Я люблю шахты. У нас, в Луганске, их много. А что будут добывать? Уголь?

— Нет. Это будет рудник… урановый.

— Я понимаю… А этот ветряк старый?

— Ему же лет сто пятьдесят.

— И могила возле него… и надпись. — Фросинка сразу погрустнела. — А крылья новые? Они крутятся?

— Крутятся.

— Покрутите.

— А ты сама покрути.

Фросинка встала на бугорок, вытянула руки, будто собиралась сейчас взлететь в небо, и потянула за крыло. Ветряк заскрипел, крылья чуть двинулись.

— Ой, — вскрикнула Фросинка, — я что-то увидела! Подсадите меня, подсадите!

Платон легко поднял девушку.

— Стешка плюс Платон — любовь! — громко прочитала Фросинка. — Теперь я все знаю! — уже стоя на земле, повторила она, не отводя глаз от Платона. — Кто это написал?