Немного погодя меня разбудили звуки всхлипываний. Сначала я решил, что это Ковырялка, но по мере того, как сон уходил и голова прояснялась, стал понимать — плачет папа. Это меня испугало. До этого он плакал только перед похоронами и еще немного на похоронах. Боясь, что он поранился или заболел, осторожно прошел в его спальню, где обнаружил его сидящим на краю кровати с лотерейным билетом в руках. Тем билетом, который мы купили в «Эммо».

— Почему ты плачешь? — наконец спросил я.

Он вскинул на меня глаза и, смущенный, быстро вытер слезы.

— Это телевизор, только что услышал. Смотрел внизу новости по телевизору, — объяснил он. Потом опустил глаза на лотерейный билет, затем опять посмотрел на меня. — Похоже, мы выиграли большие деньги, Тедди, — тихо сказал он. — Боже милосердный, мы, похоже, выиграли громадные деньги!

Глава 2

Глава 2

Мы стали богатыми, но все было как-то странно, я даже не понимал как. Папа как будто тоже этого не понимал, он продолжал свои ежедневные изыскания в области Гражданской войны, но с еще большей решимостью. По мере того как шло время, он все упорнее молчал. Проходили недели, а он все не предъявлял билет к оплате.

Время от времени новости о лотерее просачивались в наш дом, обрывки из теле- и радиопередач, в которых обсуждался размер выигрыша, и высказывались предположения о том, почему же победитель, купивший билет на границе Иллинойса и Висконсина, пока не объявился и не потребовал свой выигрыш. Папа несколько раз инструктировал меня, запрещая говорить о лотерее с кем бы то ни было. Его необычная настойчивость и прямолинейность гарантировали мое молчание и удержали меня от того, чтобы задавать слишком много вопросов.

Хотя однажды ночью я не выдержал.

— Мы будем получать деньги по лотерее? — спросил я, когда папа проходил мимо моей двери по пути в свой кабинет.

— Да, — ответил он. Потом добавил: — Но сначала мне надо все организовать. Утрясти некоторые вещи. — И прошел мимо.

День проходил за днем, я чувствовал все растущее волнение, медленно нарастающее тепло, разогревающее мою кожу, натягивая ее на щеках и заставляя их гореть. Лотерея и таинственный незнакомец, выигравший главный приз, были основными темами разговоров в моей школе Св. Пия в те дни. Сердце у меня подпрыгивало каждый раз, когда я слышал, как об этом говорили. Предположения о том, почему никто не получает выигрыш, колебались от совершенно абсурдных (билет приобрел враг Америки) до вполне возможных (купивший или купившая билет умерли, узнав о своем выигрыше). Мой отец, не враг и не мертвец, хранил по этому поводу гробовое молчание.