— И об этом есть указание: он должен родиться в святую ночь Рождества, как Иисус. А его отец должен быть беглый бандит и убийца, а мать — беглая монахиня. Так его должно узнать, и об этом у святых отцов написано…

Сапожник не мог выговорить ни слова. Старик снял горшок с молочным супом с плиты и налил в чашку. Он сделал глоток, и крупные белые капли повисли на прядях его бороды.

— Только апостол Иоанн Богослов мог послать тебе этот сон! — продолжил он. — Святой Иоанн Креститель и святой Иоанн Богослов — это не одно и то же. Согласно свидетельству книг, оба они обитают на небе, но между ними нет согласия. В обществе святых они едва замечают друг друга, а иногда даже смеют спорить между собою на глазах Пресвятой Девы и ее Сына, Господа Иисуса Христа. Ты должен различать этих святых!

Потом он взял свой «лавровый» талер и попрощался.

Сапожник возвращался домой в темноте, и сердце его было исполнено страха. Ветер шелестел в кронах оливковых деревьев по обеим сторонам дороги, по небу неслись тучи цвета серы, смолы и угля. Они улетали в неведомую даль, словно хотели разнести по всему миру весть о том, что в доме бедного сапожника на улице Веттурини родился страшный и великий Антихрист…

Дома сапожник нашел соседку, которая подала ему знак ходить потише, на цыпочках, чтобы не будить родильницу, которая только что уснула. Ребенок, которому поклонились все грехи и злодеяния мира, тихо и мирно лежал в одолженной у соседей деревянной люльке, а женщина осторожно скребла ему кожу влажной губкой.

* * *

В четверг ребенка окрестили, назвав Иосифом (Джузеппе), а день спустя жена сапожника пошла с ведром воды в мастерскую, чтобы помыть там пол. Сапожник неподвижно сидел на своем месте. Жена с тревогой посмотрела на него: уже несколько дней он не говорил ни слова, а только сидел, по-бычьи уставясь перед собой, и она не знала, как понимать это его странное поведение.

Она окунула тряпку в ведро и, пока отжимала ее, начала рассказывать мужу последние новости, которые услышала на базаре; она думала, что таким образом ей удастся разговорить его.

— Торговец зерном хочет продать свой дом и построить новый, побольше, — начала она. — Боюсь, он просто знает, куда девать деньги. Ведь одни каменщицкие работы сколько будут стоить!..

Сапожник не промолвил ни слова. Жена продолжала скрести пол щеткой с мокрой тряпкой и болтать дальше:

— Слыхать, опять сильно воруют в магазинах и пекарнях, и хотя есть против этого и сторожа, и надсмотрщики, и комиссии, все это не помогает: бедные люди берут себе хлеб, где найдут, и ведь они правы… В это лето стояла прекрасная погода, а всю дороговизну вызвали спекулянты-перекупщики. Жена торговца пряностями сказала, что магистрат ввел новый налог на шафран.