Поскольку воссоздать событие по тому, что именуется разговорным языком, не представляется возможным, мне лучше записать этот рассказ. Итак: солнце хлестало по обивке самолета, а мы проваливались в воздушную яму глубиной тысяча или две тысячи метров, а может, и метров двадцать, я не знаю. Страх, но не тот, что вызван игрой воображения, а немой страх каждого органа: печени, почек, кишечника, сердца, легких, крови, гипофиза, желудка, они, как молчаливые существа, подвешенные над землей, ожидали очередной посадки, чтобы возродиться и продолжать жить, это был страх всего тела. Плантаторы, у каждого из которых имелось не менее пяти тысяч гектаров земли, что-то сказали мне без улыбки, ведь они желали походить на своих предков-португальцев, что так и остались бледными, бросив вызов тропикам и экватору. У каждого были тонкие усики, бесстрастные, вытянутые лица, как у Мишеля Лейриса, а то, что они мне сказали, казалось очень банальным.

– Кто это?

Пожав плечами, я ответил:

– Кто знает?

Это я Мубараку.

– Они не проявили никакого любопытства ни к моей особе, ни к цели путешествия, но каждый раз, когда самолет проваливался в воздушную яму, я боялся за них. Ты пойми, на земле их гектары, на которых трудились чернокожие, внушили бы мне неприязнь к ним, но в небе, в самолете, по которому хлестало солнце, каждый из них было всего лишь мешком с органами, скрюченными в сумраке тела, и это единственный раз, когда люди были мне братьями. Если бы вдруг самолет упал, а мне почему-то была бы оставлена жизнь, я мы молился за упокой их душ. Вот что сказал мне самый белый, самый суровый и самый богатый плантатор:

– Это европейцы, а я-то чувствую себя американцем с ног до головы, американцем с ног Америки до головы Америки: ее ноги, ее осиная талия, ее плечи и ее голова. Мы ничего не имеем против негров, и я, как и все другие, пью калифорнийское шампанское, когда Король Пеле забивает гол, и устраиваю вечеринку, если благодаря его голам Бразилия выигрывает мировой кубок. Вы меня понимаете, сеньор? У меня не слишком хороший французский, но вы же меня понимаете, я учился в Китае.

– На Формозе?

– В Красном Китае. В те самые времена. Я уважаю Пеле, вы-то меня понимаете, а вот те, что сидят за нами, не понимают. Они немцы и, вероятно, евреи, но негров мы должны остерегаться. Они нас захватили.

– Черные захватили белых?

– Да, сеньор. И уже давно. Отправляйтесь в Северную Каролину, негры там селятся на берегу реки, а американцы на холме. А если поедете на северо-восток Бразилии, в Баию, то убедитесь, что это Африка.