— Сват, — крикнул вдогонку Никанор, — гоните сюда этих гусынь! До второго потопа валандаться будем? — И быстро спросил племянника: — Слушай, пока никого… Только как на духу: правда, ты с невестой того… это самое?

— Что это самое? — жених сделал круглые глаза.

— Ну, болтают, вроде вы давно… это самое… уже и…

На пороге появилась мать с подносом, отчитывает Тудора, как неслуха:

— Опять начадил табачищем! Дышать нечем… Сколько можно просить? Иди лучше пригласи людей, пусть покушают…

А жених — к Никанору:

— Тс-с-с… Тебе-то что за дело, дядя, как я живу? Скажи правду: кто донес? У кого зачесалось в одном месте наклепать на Кручяну?

— Да я не о том… Я к чему, Тудор… Хочу знать, как себя вести, чтобы не было заметно, что мы знаем. А с другой стороны, и хорошо. У твоего тестя, слыхал, капиталец имеется, если с умом на него нажать, на машину наскребет.

Василица вернулась из каса маре со стопкой салфеток.

— Выручай, Никанор, сделай, чтоб было как у людей. Не надо подарков, приданого, бог с ним, но скромно, по-семейному…

— Слушайте, кто тут женится, а? Может, ты, дядя?

— Мэй, Тудор, все мы с тобою вместе! — Это бабушка, шумно войдя в комнату, принесла на огромном блюде гору белого-пребелого сладкого плова. — Поди-ка сюда, внучек, помоги, — и Зиновия исчезла за дверью, по-девичьи мелькнув юбками, словно это ей под венец идти.

На жениха уже и внимания никто не обращает.

— Пожалуйста, заходите, прошу… Садитесь, где сидели, — Никанор вошел в роль хозяина.

В дверях — будущая теща, Вера, Ферапонт… Будто наседки выбрались из курятника после дождя, чистят перышки, бьют подстриженными крыльями и наперебой пробуют голос, кто кого перекудахчет.

— Ну погодка. И для уборки, и сеять в самый раз. А я, сватья, поспешила, ай-я-яй, — лепечет Мара, — выдернула фасоль. Думала, дожди зарядят, потеряю семена, а фасоль еще раз зацвела. Теперь бы зеленые стручки подоспели…

— Хорошо бы посеять арпачик, — озабоченно сказала Вера, — да где его купишь?

— У меня остался с весны, дам вам пару мисочек, — пообещала Мара, и к матери жениха: — Вы, сватья, посеяли арпачик?

— Что вы, откуда? Если наберется и для меня, сватья Мара, в долгу не останусь…

Жених тайком зевнул, и смутные мысли закопошились в его голове. «Так-так, заскрипела телега, арпачик, фасолька, и родственнички, и женушки… Сбежать бы куда… Нет! Я им сейчас выдам!..» — и его точно прорвало: