14

14

Распахнулись настежь двери… На пороге стояла невеста, высокая, худенькая, шагнула в комнату, пугливо озираясь, словно ученица пришла на экзамен раньше времени. По-летнему, в платьице с коротким рукавом, острые локотки торчат…

— Хлеб-соль этому дому…

Голосок ее дрожал, но все промолчали, будто потеряли дар речи от долгого ожидания. У Мары сжалось сердце: «Ах, доченька моя, неприкаянная, вот что значит жить по чужим квартирам в городе, без родителей, без мужа…»

Мать Тудора поспешила ей на выручку:

— Диана, тебя там собака не покусала? С утра твержу Тудору: привяжи псину за домом, в саду, прямо как бешеная на людей кидается. — Подошла к растерянной Диане, ласково приговаривая: — Что ж ты на пороге… заходи, милая, присядь… — Выглянула в сени: — Тудор, где ты там? — Наклонясь к Зиновии, шепнула: — Подвинься, мама…

Вера заметила как бы между прочим:

— Наверно, наши молодые в кино собрались, да? Или сегодня танцы в клубе?

— Это как понимать, тетя, пригласили нас, чтобы выгнать? — послышался из каса маре желчный тенорок жениха. — Дайте хотя бы перекусить человеку с дороги.

Прикрытая дверь не приглушила его раздраженного тона. Ох уж эти двери! Сразу видно, нет в доме хозяина, одна морока с ними. И какой мастер их навесил? Чтобы попасть в каса маре, надо захлопнуть дверь жилой половины, а откроешь ее — заслоняется дверь в каса маре! Тудор чертыхнулся, пнул ногой одну, отшвырнул другую створку и вошел со стулом в руках. Василица засуетилась:

— Сынок, может, в той комнате поедите? Сейчас принесу!..

Забегала, захлопотала, готова вместо подноса весь стол с кушаньями тащить, лишь бы детки остались довольны.

— Куда ты их? — одернула ее Вера. — Пусть сядут, а мы полюбуемся, как наши голубки едят вместе.

— Я бы не очень-то веселился на вашем месте, — зло отрезал Тудор. Он взбешенно глянул на нее и вцепился в стул, как инвалид в костыль, даже пальцы побелели. — У меня есть кое-что новенькое порассказать, тетушка…

Мать растерянно улыбнулась:

— Тудор, не дразни тетю… Ну-у, зачем огрызаешься? Лучше принеси стул для Дианы.

— А это что, мама? — чуть не вырвалось у него: «Совсем вы тут отупели от своей болтовни!»

— Ой, да, стул… — Василица смутилась, — ну… ох, голова моя… Постелить принеси что-нибудь, он же холодный, стул…