Жених продолжал:

— По такому случаю не грех выпить кубинского рому. Не возражаешь, дядя Никанор? Не кисни, на Шипке все спокойно!.. Итак, мы с Дианой Ферапонтовной… Мы решили по-современному! Ваши обычаи устарели, это и ежу понятно…

Всем стало не по себе от приказания бывшего матроса: «Мать, тащи кубинский ром!» и от его развязной речи, мол, будет вам, чижики, чирикать, отжили свое, так не путайтесь у других под ногами. Невеста на четвертом месяце, дело давно наперед решено, а родню собрали из вежливости — чтобы оповестить.

Мара с тревогой смотрела то на мужа, то на Тудора, то на любимое свое детище и повторяла про себя: «Вот и не верь в сны!.. Прошлой ночью как наяву видела поле, длинный-длинный гон, до самого восхода, бегу по черной пахоте и кричу: «Диана, дочка милая, детям своим и внукам расскажешь, как тебя просватали, замуж выдали». И плакала во сне, а надо бы наяву плакать — ничего не пойму я в этом доме».

Никанор нашелся первым:

— Так-так, наконец, товарищи, прояснилась повестка дня…

Тудора покоробило: выбрал дядя время для правленских речей! Но стукнула дверь и вошла мать, хоть на обложку снимай: вплыла в комнату, словно роддомовская нянечка с запеленутыми младенцами на руках, только вместо детишек длинные коробки с заморским ромом. Одна упаковка чего стоит, а уж питье! Эликсир с экватора…

— Держи, Никанор, — протянула ему Василица коробки, — поколдуй сам, уж я не знаю, как открывается. А блестит-то… Оно не стреляет?

Из упаковки вылупилась литровая бутылка с двумя веселыми белозубыми мулатками, они дружно отплясывали под кастаньеты. Молодые красивые девушки, упитанные, как кухарка районной столовой, лицом походили на деву Марию с дешевых картинок, которыми торговал по воскресеньям на базаре племянник старшего свата Касьян, прозванный за свою мазню Фломастером.

Откупорив бутылку, Никанор встал:

— Пока не наполнились стаканы, нас познакомили с повесткой… Можно сказать, Тудор? Эх, не быть мне сватом, так хоть тамадой! И вы, сватьи, тещи-свекрови… не знаю, как теперь вас величать…

Мать невесты вздрогнула, как от укола.

— Сидим мы за богатым столом, принимает нас человек широкой души… И вот я думаю: зачем нас пригласила? Наверное, не на прием по личным вопросам…

— Ну почему прием? — жених прищурился: закругляйся, дядя, не тяни резину. — Просто собрал вас предупредить: не беспокойтесь, ради бога, не надо никаких трат и лишних хлопот. Встретились, посидели, узнали друг друга как родственники. Разве на свадьбе не то нее самое?

— Хм, значит, свадьба у нас получилась? — переспросил Никанор. — Жалко, сразу не сказал, хоть напились бы на радостях, — и повел плечами: — Бр-р-р, слышь, звеним? Как пустые бутылки-трезвенницы!