Боже мой, как мне захотелось под хмурое ночное небо, на улицу дачного поселка, где шелестит в листьях дождик, пахнет сырой травой, а за деревьями, вдали, глухо вскрикивают электрички… Но не было туда пути. А если и был, мы его не знали. Валерка сказал, что нельзя построить второй лабиринт.

При свете звезд мы различали друг друга. Никто не шевелился. Братик положил голову на колени Валерке и, казалось, задремал. Володька сидел, обняв себя за плечи, и смотрел в землю.

Вдруг он ударил кулаками по коленям и с тоской сказал:

– Ну, дурак я, дурак. Все из-за меня.

– Ты же не виноват, что споткнулся, – сказал я.

– Да виноват же! – со слезами в голосе крикнул Володька. – Я нарочно упал! Я время тянул.

Не поднимая головы, Братик прошептал:

– Мы оба виноваты. Мы хотели, чтобы на лодке. Чтобы еще вместе…

– Я догадался, – сказал Валерка.

– Теперь вы нас никогда не простите, – бесцветным от отчаянья голосом произнес Володька.

– Простим, – сказал Валерка.

Мы еще помолчали, потом Братик поднял голову и спросил:

– Что же теперь делать?

– Думать о ночлеге, – спокойно и очень по-взрослому ответил штурман Дэн. – Ночью будет свежо. Соберите побольше сухой травы и веток, мы устроим гнездо.

Братик и Володька вскочили.

– Далеко не отходите, – предупредил я.

Володька спросил:

– Можно, я возьму саблю? Ветки рубить.

Валерка вынул из ножен и отдал ему палаш.

– Только осторожнее, – сказал я.