— Не может быть, — возражает Вагнер. — Это не он. По карте до него четыре километра, а мы проехали всего три, я следил по спидометру.

Рошаль колеблется:

— Вы уверены?

— Так точно, уверен.

— Хорошо, полагаюсь на вас. Вперед!

Вагнер оказывается прав: через два километра впереди машины вырастает облако дыма, ветер медленно рассеивает его между деревьями.

Рошаль открывает дверцу — в нос бьет резкий запах.

— Газы! — кричит он, вытаскивая из сумки противогаз и натягивая его на голову. — Передать сообщение командиру роты: участок дороги от Ягена, пункт 27, подвергся химическому нападению.

Приказ ему известен заранее: доложить вид боевого отравляющего вещества, его концентрацию, район заражения, принятое решение…

— Покинуть машины! Дозор химической разведки, вперед!

Голоса под масками звучат глухо. Солдаты и командир отделения бегают с прибором от одной дымовой шашки к другой и производят замеры.

Теперь надо подготовить донесение и сообщить о принятом решении. Рошаль ощупывает карманы. Не может быть! И снова его охватывает страх. Книжечка, в которую он занес самые важные формулы, осталась, наверное, на прикроватной тумбочке. Он еще листал ее перед сном — направление и скорость ветра, виды OB, характер местности… Черт возьми, человеческий мозг не компьютер!

Позади останавливается машина посредника. Из нее выходит майор, смотрит на часы. «Цвайкант — вот кто запоминает такие вещи!» — приходит вдруг в голову Рошалю.

— Рядовой Цвайкант, ко мне! — подзывает он и объясняет, в чем дело.

— Есть бумага и карандаш? — спрашивает Философ из-под маски.

Вскоре результаты анализа готовы. Рошаль хватает листок и бежит к радисту: «Командиру роты. Решение: зараженный участок преодолевать в защитных костюмах и застегнутых накидках».

Решение одобрено. Рошаль вздыхает с облегчением.

— Спасибо, — шепчет он Цвайканту. — По машинам!

Через полчаса командование взводом опять принимает лейтенант.

На рассвете они минуют лес. Недавно прошедший дождь прибивает пыль, и она уже не клубится позади машин.