Дед Мосей ел мало. Без интереса потыкал вилкой в сковороду и встал:

— Пора руша́ть.

— Успеете, — оттягивала расставание тетка Фекла. — Поезд — он хиба там один?

— Поездов — багато, а твой — он один и есть. Прозевать его нельзя — долю свою прозеваешь. Меня от у молодости звали на рудники — не поехал, дурной был, города боялся. Хлопцы наши — он як в гору пошли. Один в инженеры выбился, другой — в начальники шахты. А я волам та коням хвосты всю жизнь крутил. — Дед Мосей поправил ремешок на латаных штанах, надел картуз. — Ну, рушаем. Поки не припекло, Зорьке легче будет. И нам по холодку веселей… А от Юрка поедет у город, выучится на инженера и такую построит шахту, щоб уголек из нее брать не горбом, а машинами. Правильно говорю?

— Не знаю, — сказал Юрка. — Видно будет.

— Разборчивый. На инженера не хочет. Смех та й годи… Фекла, дай цебарку в дорогу, — попросил дед Мосей. — Дома взять забыл. Корову где напоить — и не из чего.

В сенях, на колодезной кошке, у тетки Феклы всегда висели ведра; она сняла с крюка белый подойник. Дед Мосей пристроил его между вещами, чтобы не гремел. Обошел возок, покачал ярмо.

— Полный боевой… Ну, прощайтеся.

Тетка Фекла обняла мать и заплакала.

— Э-э-э, одразу в слезы, — пристыдил ее дед Мосей. — Чого тут голосить? Не на войну идем.

К Юрке у тетки Феклы не было особой любви, — до последнего дня опасалась, как бы он не подорвал ее хату, — но в эту минуту она простила ему все грехи.

— И ты, Юра, с мамкой приезжай. И папку берите… Буду ждать вас.

— Приедем. Скорей бы только война кончилась, — сказала мать.

— Если що не так было, ты, Люда, прости, не обижайся.

— Что ты, Фекла. — Мать поцеловала в щеку хозяйку. — Это ты нас прости, мы перед тобой в долгу. Не знаю, когда и отплатим.

— Яка там плата! Вернулись бы мужики с фронту живыми.

У Зорьки на рогах был уложен восьмерками налы́гач — повод из крученой веревки. Дед Мосей размотал его и потянул корову со двора. Она нехотя пошла. Нагруженный возок загремел и закачался.

— Терпи, кормилица, терпи, — уговаривал Зорьку дед Мосей. — Больше запрягать не буду. Зробим оцю ходку — и конец, кину ярмо у печку.

Пошли за дедовым низеньким возком.

— Напиши, Люда, як там устроишься. Мне ж интересно.