– Один шанс из ста, – возразила Ксавьер.

Франсуаза чуть сильнее сжала ее руку.

– Какое странное рассуждение, – сказала она. – Послушайте, мне кажется, не следует подсчитывать шансы. С одной стороны, можно все выиграть, а с другой – ничего не потерять. Надо делать ставку на успех.

– Да, вы мне это уже объясняли, – сказала Ксавьер.

Она с недоверием тряхнула головой.

– Я не люблю прописных истин.

– Это не прописная истина, а пари.

– Не вижу разницы.

Ксавьер поморщилась.

– Именно таким образом утешают себя Канзетти и Элуа.

– Да, так создаются компенсационные мифы, это отвратительно, – согласилась Франсуаза. – Но речь не о том, чтобы мечтать – речь о том, чтобы хотеть, а это совсем другое!

– Элизабет хочет быть большим художником, – заметила Ксавьер. – Очень мило, ничего не скажешь.

– Это еще вопрос, – сказала Франсуаза. – У меня создалось мнение, что она приводит миф в действие, чтобы лучше верить в него, но Элизабет не способна ничего хотеть от всего сердца. – Она задумалась. – Вам кажется, что вы нечто раз и навсегда законченное, но я так не думаю; у меня впечатление, что каждый по своей воле создает то, чем является. Не случайно в молодости Пьер был таким амбициозным. А знаете, что рассказывали о Викторе Гюго? Что он безумец, возомнивший себя Виктором Гюго.

– Я терпеть не могу Виктора Гюго, – сказала Ксавьер. Она ускорила шаг. – Мы не могли бы идти немного быстрее? Холодно, вы не находите?

– Пошли быстрее, – согласилась Франсуаза и продолжила: – Мне так хотелось бы убедить вас. Почему вы сомневаетесь в себе?

– Я не хочу себе лгать, – отвечала Ксавьер. – Я считаю недостойным просто верить. Надежно лишь то, к чему прикасаешься.

Со странной злобной гримасой она посмотрела на свой сжатый кулак. Франсуаза с тревогой взглянула на нее: что было у нее в голове? Разумеется, за эти недели тихого счастья она не успокоилась, за ее улыбкой много что пряталось. Ничего из этого она не забыла, все было тут, в тайнике, и после мелких всплесков в один прекрасный день это взорвется.

Они повернули за угол улицы Бломе, уже видна была огромная красная сигара табачного кафе.

– Возьмите одну из этих конфеток, – сказала Франсуаза, чтобы отвлечься.

– Нет, они мне совсем не нравятся, – ответила Ксавьер.