– Чему вы так радуетесь? – спросил Лабрус.

Жербер беспомощно махнул рукой.

– Просто я увидел вас, – отвечал он.

Они сидели на банкетке, Франсуаза и Пьер справа и слева от Пажес. Он сел напротив.

– Мы такие смешные? – спросила Франсуаза.

– Вы не представляете себе, – ответил Жербер.

Лабрус искоса взглянул на него.

– Ну как, вам что-нибудь говорит мысль о маленькой оживленной прогулке в сторону Рейна?

– Это отвратительно, – сказал Жербер. – А вы говорили, что все вроде бы устраивается.

– Такого никто не ожидал, – заметил Лабрус.

– На сей раз нам наверняка придется через это пройти, – сказал Жербер.

– Я думаю, что у нас гораздо меньше шансов выпутаться, чем в сентябре. Англия определенно давала гарантии Чехии, она не может не сдержать обещания.

Наступило недолгое молчание. Жербер всегда испытывал смущение в присутствии Пажес; да и Лабрус с Франсуазой, казалось, чувствовали себя неловко. Жербер достал из кармана сигары и протянул их Лабрусу.

– Берите, – сказал он, – это отменные.

Лабрус с одобрением присвистнул:

– Пеклару неплохо живется! Мы выкурим их за десертом.

– А это для вас, – сказал Жербер, выкладывая перед Франсуазой сигареты и шоколадные конфеты.

– О, спасибо! – молвила Франсуаза.

Улыбка, осветившая ее лицо, слегка напоминала те, которыми она так часто с нежностью одаривала Лабруса; на сердце у Жербера потеплело, бывали моменты, когда он чуть ли не верил, что Франсуаза испытывает к нему чувство; меж тем она не видела его довольно давно, о нем она не беспокоилась, беспокоилась она лишь о Лабрусе.

– Угощайтесь, – сказала Франсуаза, передавая пакетик по кругу.