– Любезно с вашей стороны прийти сегодня вечером, – сказал он. – Когда вы здесь, все идет гораздо лучше.

– Но я же сказала, что приду, – удивленно и с достоинством произнесла она.

Ксавьер пришла как раз перед поднятием занавеса, и они и тремя словами не успели обмолвиться. Жербер бросил на нее торопливый взгляд; если бы только он нашел, что ей сказать, то с удовольствием задержал бы ее. В общем-то она была не такой уж устрашающей; с этим платком на голове она казалась даже толстощекой.

– Вы были в кино? – спросил он.

– Нет, – отвечала Ксавьер. Она теребила бахрому своего шарфа. – Это очень далеко.

Жербер рассмеялся.

– На такси все гораздо ближе.

– О! – со сведущим видом произнесла Ксавьер. – Я им не доверяю. – Она любезно улыбнулась. – Вы хорошо поужинали?

– Я ел окорок с красной фасолью, это было чудо, – с воодушевлением отвечал Жербер. Он смущенно умолк. – Но у вас ведь истории с едой вызывают отвращение.

Пажес вскинула брови, можно было подумать, что они нарисованы кисточкой, как на японской маске.

– Кто вам это сказал? Это глупая выдумка.

Жербер с удовлетворением отметил, что он становится психологом, ибо ему стало совершенно ясно, что Ксавьер все еще злится на Франсуазу с Лабрусом.

– Вы же не станете утверждать, что любите поесть? – со смехом сказал он.

– Это потому, что я блондинка, – с удрученным видом ответила Ксавьер. – Все считают меня возвышенной.

– Спорим, что вы не пойдете со мной есть гамбургер? – не задумываясь, сказал Жербер, ошеломленный своей смелостью.

Глаза Ксавьер весело блеснули.

– Спорим, что я съем один, – ответила она.

– Тогда пошли, – сказал Жербер. Он отодвинулся, пропуская ее. «Что я стану ей говорить?» – в тревоге задавался он вопросом. И все-таки он был отчасти горд: никто не смог бы сказать, что он и пальцем не пошевелил. Обычно его всегда опережали.

– Ах, как холодно! – сказала Пажес.

– Пошли в «Куполь», это в пяти минутах, – предложил Жербер.