– Понимаешь, Фред, тут народу слишком много. Они с тем же успехом могут оказаться и за сценой… Правда, я так не думаю. Тут хороший парень на охране стоит. Думаю, они нападут из зала. Если вообще нападут.

Между тем взгляд Салли, которая тоже озиралась по сторонам, упал на ложи на другой стороне зала. Их там было штук шесть, и четыре из них были темными, зато в одной из освещенных сидело трое мужчин – и один из них сейчас смотрел прямо на нее в театральный бинокль.

Встретив ее взгляд, он отвел бинокль в сторону, улыбнулся и слегка поклонился. Очки в золотой оправе поймали отсвет бра.

– Мистер Уиндлшем, – прошептала она и невольно опустила глаза.

– Кто такой? – заинтересовался Фредерик.

– Секретарь мистера Беллмана. Вон в той ложе, второй с краю. Он меня видел. Что будем делать?

– Значит, игра у нас общая, – Фред повернулся и посмотрел вверх. – Прятаться смысла нет, он видел нас вместе. С ним в ложе еще один человек… нет, двое. Джим, можешь посмотреть?

Джим вытянул шею, но через некоторое время помотал головой.

– Нет, они держатся в тени. Тот, что пониже, возможно, был тогда у Маккиннона в гримерной, но поклясться не могу. Вот черт! Пойду, пожалуй, запру их в ложе, как тогда… но они ведь все равно заметят, что я к ним подбираюсь.

Фредерик приветливо помахал сидящим в ложе и снова отвернулся к сцене: шум в оркестровой яме стих, представление вот-вот должно было начаться.

– Они нас видят, зато мы ближе к сцене, – сказал он. – Джим, если начнется заварушка, мы с тобой сможем их задержать, а Салли займется Маккинноном. Кастет взял?

Джим кивнул.

– Вон та дверь сбоку ведет прямо в кулисы. Скверное они место выбрали для засады. Зато преимущество на нашей стороне.

– Если только у них нет сообщников за кулисами, – заметила Салли.

Их беседа была прервана громом цимбал и ударом в большой барабан: больше на первом ряду расслышать было ничего нельзя. Джим каждые несколько секунд бросал взгляд на ложу противника, а Фредерик увлекся представлением.

Венгерская женская велосипедная труппа мадам Тароши выкатилась на сцену и укатилась обратно, а за ней мисс Элейн Бэгвелл (сопрано), «Ваш портрет с быстротой молнии» и мистер Джексон Синнотт (комические и патриотические куплеты). Трое мужчин в ложе не шевелились. Салли тоже один раз посмотрела вверх и обнаружила, что доброжелательный и любопытный взгляд мистера Уиндлшема (золотые очки все так же поблескивали) по-прежнему устремлен на нее. Она почувствовала себя голой, повернулась к нему спиной и сделала вид, что ей до него нет никакого дела.

Наконец конферансье объявил Великого Мефисто. Прозвучала барабанная дробь. Левая рука дирижера велела роялю взять басовый аккорд, а правая повергла струнную группу в благоговейный трепет, после чего взлетел занавес, сопровождаемый очередной россыпью цимбал. Фред и Салли выпрямились в креслах.