Маккиннон совершенно утратил дар речи. Перед электрическим потоком, бившим между Салли и Беллманом, он казался совершенно беспомощным. Он поглядел на Беллмана и подскочил как ужаленный, когда тот расхохотался.

– Ха-ха-ха! Я был прав: вы достойная меня пара! Разумеется, вы получите деньги. Золотом? Сейчас же?

Она кивнула.

Он встал, нащупывая на часовой цепочке ключ, нашел его, отпер маленький сейф позади стола и у них на глазах извлек три небольших опечатанных мешочка. Их он швырнул на стол, потом сорвал печать еще с одного и опорожнил его на сукно. Водопад сверкающих монет потек оттуда. Беллман стремительно отсчитал золота на три тысячи двести семьдесят фунтов, ссыпал нужную долю в мешок и подтолкнул все четыре к Салли.

– Ваши, – сказал он. – До последнего пенни.

Она встала. Всё, кости брошены; пути назад нет. Взяв мешочки, она протянула их Маккиннону: его руки тряслись еще больше, чем ее.

– Прошу, сделайте для меня кое-что, – сказала она. – Доставьте это мисс Сьюзан Уолш, номер три, Бенфлит-авеню, Кройдон. Запомните?

Он повторил имя и адрес, потом добавил беспомощно:

– Но Джим… он заставил меня прийти сюда… я не могу вот так…

– Тише, – оборвала его она. – Все уже кончено. Я выхожу за мистера Беллмана. Уходите, пожалуйста. Скажите Джиму… Нет, ничего ему не говорите. Просто уходите.

Он выглядел сейчас, как заблудившийся ребенок. Бросив последний взгляд на финансиста, Маккиннон слабо кивнул и вышел.

Хлопнула дверь. Салли упала в кресло, и в мгновение ока Беллман оказался рядом и преклонил колени. Это было как прорыв огромной дамбы. Он взял ее за руки: вся та сила, о которой он толковал, во всех ее метаморфозах и изменениях, дошла до пика и сгустилась в нем. Это он был силой пара и электричества, механической, финансовой энергией, обретшей плоть. Он целовал ее руки, и поцелуи каким-то непостижимым образом были заряжены тем же адским, сернистым треском, который она слышала от проводов вдоль железнодорожного полотна, когда шла через долину к дому.

Всё сделано. Всё почти кончилось.

– Я устала, – сказала она. – Меня клонит в сон. Но прежде чем лечь, я хотела бы увидеть паровую пушку. Можете отвести меня к ней и показать? Было бы жалко проделать такой путь и так и не увидеть ее.

– Ну, конечно, – он тотчас вскочил, чтобы позвонить. – Сейчас будет очень своевременно посмотреть на нее. Люблю завод ночью. У нас большой прогресс с электрическим освещением. Что вам известно об артиллерии, моя дорогая?

Она встала, подняла с пола тяжелую сумку. Это оказалось довольно легко… лишь бы голос был ровен, лишь бы все остальное не дрожало…