Она остолбенела.

Она пришла сюда, ожидая гнева, презрения, может быть, насилия, и к ним она была готова. Но это ошеломило ее. Она оставила руки там, где они были… В голове гудело. Теперь, когда они касались друг друга, она ощущала его силу как никогда раньше. Его личность гипнотизировала; сама его плоть была наэлектризована энергией, взгляд подчинял, держал в ступоре, речь лилась неотразимо. Салли пришлось собрать все силы, чтобы вообще заговорить… – но вот она нашла их, и рот открылся:

– Я…

Больше она ничего не успела сказать, потому что в дверь настойчиво постучали.

Беллман отпустил ее руки и оглянулся.

– Да? В чем дело?

Слуга открыл дверь – за ней стоял Алистер Маккиннон. Салли упала обратно в кресло, почти лишившись чувств.

Он был очевидным образом перепуган. С одежды текло – видимо, снаружи дождь лил как из ведра, – а рука, державшая шляпу, непроизвольно тряслась. Маккиннон посмотрел на Салли, потом на Беллмана, потом обратно, и, наконец, остановил расширенные от ужаса глаза на лице финансиста.

– Я пришел… за мисс Локхарт, – слабо пролепетал он.

Беллман не шелохнулся.

– Не понимаю, – сказал он.

– Мисс Локхарт, – Маккиннон с трудом оторвал от него взгляд и обратился напрямую к ней, – Джим Тейлор и я, мы приехали, чтобы… препроводить вас домой. Джим… он ранен. У него нога сломана. Он не смог прийти сюда и ждет у ворот. Мы здесь, потому что… – он стрельнул глазами на Беллмана, потом вернулся к ней. – Вы теперь можете уйти.

Салли видела, сколько храбрости ему пришлось собрать, дабы войти в дом человека, совсем недавно собиравшегося его убить… и в ней нашла собственную – чтобы заговорить.

– Слишком поздно, мистер Маккиннон, – сказала она и заставила себя сесть прямо – столь же прямо, как мисс Сьюзан Уолш у нее в офисе.

С усилием, от которого она чуть снова не лишилась чувств, Салли взяла свой голос под контроль и добавила:

– Мистер Беллман только что предложил мне выйти за него замуж, и сейчас я должна решить, принимать его предложение или нет.

Недоверие Маккиннона ощущалось почти физически. Не глядя на Беллмана, она продолжала:

– Мой ответ будет зависеть от того, сможет ли мистер Беллман себе это позволить. Моя рука будет стоить ему три тысячи двести семьдесят фунтов. Именно эту сумму я пыталась убедить его вернуть мне некоторое время назад. Тогда мне было нечего ему продавать. Теперь же, когда он выразил заинтересованность в браке со мной, ситуация, возможно, изменилась. Как знать.