Наконец-то все было готово, он откусил кусок и сказал:

– Мне мало что удалось услышать, потому что буквально через две минуты Лидия отослала меня к Стиву и Райану. И там уж я узнал о показательном выступлении, если, конечно, Стив не врет. Правда, что Лидия стояла на нем, когда он отжимался?

– Нет, не стояла. Поставила одну ногу и придавила его к полу.

– А вот нашей группе никто не доставил такого удовольствия. – Он состроил гримасу Джейн, словно это была ее вина. – Ты не можешь пройтись колесом или, может, знаешь другой трюк? – Он вернулся к еде.

– Раньше мне отлично удавалась крабья походка, – ответила она. – По полу и вверх по стене.

– Сгодится, – сказал Адам.

Я знала, что они просто дурачатся, как обычно, оборачивают все в шутку, потому что это место всех нас задрало, мы были сыты им по горло, почему бы не посмеяться, ведь мы, понятно, умнее тех говнюков, которые тут всем заправляют. Но на этот раз их подколки меня не на шутку рассердили. И разозлили. Наверное, все дело было в Марке, в том, что я видела его унижение, видела, как он рыдает, уткнувшись лицом в пол.

– А еще я немножко умею жонглировать. – Джейн подхватила миску, в которой лежали груши, и, запрокинув голову, выпила сок, цветом напоминавший вазелин. Утерев рот, она продолжила: – Может, попробовать в следующий раз?

– Попробуй, – заговорил было Адам, но я оборвала его:

– Было страшно. – Я говорила громче, чем обычно, пряча от них глаза. – Он совсем не владел собой. Тяжело было это видеть. Нет, поначалу было забавно, а когда Лидия не смогла заставить его сесть, то и просто здорово, но потом он уже не смог остановиться, и вот это было совсем не смешно.

– Хоть чуточку все-таки было, наверное, – заметила Джейн.

– Нет. – Я посмотрела ей в лицо. – Когда это происходит прямо перед тобой, то нет.

Лицо Джейн сделалось непроницаемым, но, видимо, на этот раз она либо не одобряла меня, либо сомневалась в моих словах, а может, и то и другое вместе.

– Думаю, я понимаю, – сказал Адам. – Наверное, все дело в том, что мы не видели этого, а то, что рассказывают, звучит так безумно, что просто невозможно принимать всерьез.

– Это и было безумие, – сказала я. – Настоящее.

Джейн так и просидела весь остаток ужина с независимым видом, но больше уже не заговаривала ни о крабьей походке, ни о жонглировании.

Перед сном Эрин попросила меня обнять ее, что я и сделала. И это было не так уж и плохо. Даже наоборот, довольно приятно. Потом она сказала, что будет молиться за Марка, и спросила, не хочу ли я помолиться с ней. И это было неплохо. Нет, не молитва, но то, что она отнеслась к случившемуся с некоторым уважением. Всяко лучше, чем просто зубы скалить.