Стыдно было, что убежал с завода. Вот отец, хромой, изуродованный, все-таки с радостью и без всякого страха вернулся на завод. Ему, знать, понятно, и всем понятно, что железо — благодетель: оттого они и любят его, любят всераскаляющий пламень.

Утром Степа взял косу и отправился с матерью на горные поляны. В горах были не только они, там всюду звенели косы, точильные бруски и слышались веселые голоса людей. Степа слушал голоса и звон кос, слушал звон своей косы, и ему опять было стыдно, что испугался, когда все радуются. И в нем самом начала зарождаться радость, что страх перед железом прошел, глаза по-новому глядят на жизнь и землю, в которой всякий труд праведен, будь то на полях, будь на заводах и в рудниках. И каждый работник трудится для общего счастья не зря бегают полуголые бегуны в прокатном цехе, не зря и в мартеновском переносят страшную жару.

Парень глядел на сверкающую косу и думал, что и она плавилась в мартене, может быть, его отцом; бегуны мчались с нею по цеху, и падал на нее их пот. А он вот, Степка, добывает этой косой для себя пропитание и жизнь, добывают миллионы людей.

«Да будут благословенны и пламень, и печи, и земные недра, и шахтеры, и бегуны!» — хотелось ему крикнуть громко, чтобы слышали все горы и все люди, но он затаил это движение сердца и сказал:

— Мамка, мамка, я надумал обратно поехать!

— Куда это?

— В завод к отцу.

Мать остановилась от удивления и уронила косу.

— Вчера пастухом думал стать, а сегодня — в завод?

— Да, в завод.

— Когда, хоть, думаешь поехать?

— Вечером.

— Да поживи с денек, отдохни. Дай поглядеть на тебя!

Через день Степа ушел на станцию, Якунину дудочку взял с собой. Попутно навестил Озерки, где Настя задержала его на целый день, показала поля и горы. Они побывали на всех любимых ею местах, поднимались на высокие шиханы[16] и радостно кричали миру и небу, выкупались в каждом из трех озер. Настя проводила Степу до станции и сказала:

— Осенью я тебе напишу, а ты встречай меня!

Лихой поезд мчался и гудел, точно перекликался со своими друзьями. Больше не казалось Степе, что летит он в пропасть и поезд — клетка, а грезилось, будто под ним железный орел, который послушно несет его над землей и радостно приветствует ее. Парню тоже хотелось радостным криком приветствовать землю, ее поля, леса, речки, ее недра. Приветствовать заводы, пламень, дым труб, во всю силу кричать: «Я понял, я к вам!»

Стоял он на ступеньках вагона и держался за железный прут, как за верную и надежную опору.

VII. «ШАЖКОМ ПО ЗАВОДУ»

VII. «ШАЖКОМ ПО ЗАВОДУ»