Русские бывали здесь: кто поторговать, кто промыслить горностая и соболя, кто понадежней укрыться от царского произвола, пересидеть лихое время.

Жили вогулы бедно, трудно. Дом — шалаш из бересты с костром вместо печки. Капканы, ловушки, луки, стрелы — все охотничье снаряжение деревянное и костяное. Железо было неподступно: хочешь купить ружье — отвесь за него столько же соболей и черно-бурых лисиц, сколько оно потянет; хочешь купить железный котел — наложи в него соболей и лисиц дополна.

Вогульские старшины и шаманы умели плавить железо и ковать из него нехитрые поделки: ножи, топоры, наконечники стрел. Торговля этими поделками давала им гораздо больше, чем моление, лечение и все другие способы наживы и обмана. И добывать, плавить, ковать железо, торговать им могли только старшины да шаманы. Для всех других они объявили это смертным грехом, а все месторождения — священными, неприкасаемыми. На этой горе они сделали мольбище, где все решительно — и лес, и зверь, и птица, и рыба, даже самая малая ягода — принадлежало богу и его служителям: шаманам.

Неподалеку промышлял охотник из манси Степан Чумпин. Дальше рассказ про железную гору разбивается: одни говорят, что Степан польстился на деньги и показал гору русским промышленникам за двадцать рублей ассигнациями; другие, что Степан был женат на русской, и она уговорила его объявить руду; третьи, что Степан сделал это не ради денег и не по уговору жены, а для освобождения и своего народа и русского от железной кабалы, в которой держали их купцы, чиновники, шаманы.

Неграмотный, но прозорливый умом, он понял великое значение, великое будущее железа, что в железе, даже в такой мелочи, как железные наконечники стрел, таится великий переворот жизни. А если растопить всю гору Благодать, железо станет доступно каждому, как вода.

И великий сердцем, мужеством, любовью к людям, он преступил законы своего бога, своих шаманов, не убоялся самой страшной кары.

И вот однажды ночью на вершине железной горы вогульские шаманы развели небывало огромное жертвенное кострище. Огонь все разгорался, казалось, охватит и расплавит всю гору. А тем временем по лесной тропе вели и жертву, тоже небывалую. Впереди ехали вооруженные конники и позади такие же конники, справа и слева шли охотники с собаками, а в середине — связанная жертва: великий вогул (самый великий из вогулов) Степан Чумпин.

Степана объявили богоотступником, изменником своего народа, достойным сожжения, и с проклятиями бросили в кострище. Когда он сгорел, шаманы раскидали его пепел во все стороны, а быстрый горный ветер развеял по всему Уралу.